Барбара Вайн - Подарок ко дню рождения

Почему мне хочется это знать? Мне нужны деньги. Их можно достать не только устроившись на работу, получая пособие или помощь от родственника. Когда-то я только в книгах или в телесериалах могла узнать о том, что люди требуют деньги за то, что хранят какую-то тайну. Мне бы не пришло в голову примерить это на себя.

Но я попыталась получить работу, и меня тошнит, когда приходится просить денег у мамы или брать их без спроса. Я еще не опустилась до жизни на пособие, но это произойдет, если надо будет выбирать между ним и голодной смертью. Единственное, что мне остается, уже не кажется мне нереальным, а выглядит вариантом, заслуживающим серьезного рассмотрения. У Айвора Тэшема есть тайна, и, вероятно, к этому времени к ней прибавились еще и другие, и он заинтересован в том, чтобы никто и никогда не узнал правды. И, самое важное, он достаточно состоятельный человек. Я знаю одну из его тайн и не расскажу о ней газетам, если он за это заплатит. Это простой обмен, деловая сделка.

Я не могу спать. Не могла уснуть с тех пор, как мне привиделось, что в эту комнату вошел Каллум, хотя я никогда не представляла себе, как он выглядит, даже когда впервые придумала его для мамы. Он немного похож на Айвора Тэшема, а немного – на Джерри Фернала. Он спустил с поводка собаку, и она прыгнула ко мне на кровать с тихим рычанием, и я проснулась от собственного крика.

Б о льшую часть 1993 года Айвор был занят боснийским кризисом и разрушительной деятельностью ИРА. В Палате он всегда был при деле и постоянно служил темой газетных политических комментариев, а одно из самых серьезных изданий отдало целую полосу, посвященную его деятельности. Это было в марте. Там уделялось достаточно много места информации личного характера о его «прекрасном доме» и «привлекательной партнерше Джульетте Киз». Он сражался с Джоном Хамфризом в программе «Сегодня», и если и не победил, то и не потерпел позорного поражения. В апреле, в ночной программе «Вопрос часа», он хвалил недавнее заявление Джона Мейджора, что в стране начинается экономический подъем, хотя этот вопрос выходил за рамки его компетенции, и сказал, что «дела очень резко пошли в гору», приводя в пример падение числа безработных.

На следующий день, когда Айвор закрывал дверцу своего правительственного автомобиля в Сити, в пятидесяти ярдах от него взорвалась бомба, подложенная боевиками ИРА. Было пол-одиннадцатого утра, и он приехал на совещание. Взрыв повалил моего шурина навзничь, но он не пострадал. Другим не так повезло. Один человек был убит, сорок ранено, ущерб оценили в миллионы фунтов. Фотографию Айвора на этот раз напечатали во всех газетах и процитировали его высказывание о том, что он благодарен собственной удаче и как он опечален потерянными жизнями. Он становился очень знаменитым.

Его фотографию снова поместили в газетах, когда он участвовал во встрече с другими министрами обороны стран НАТО в Брюсселе для обсуждения мирного плана Вэнса-Оуэна с целью найти долговременный выход из ситуации на Балканах. Они сфотографировали его элегантную фигуру, взбегающую по лестнице в самолет в Хитроу, явно предпочитая его снимок фотографии премьер-министра. Несомненно, он был гораздо интереснее. За три дня до этого Джон Мейджор провел крупномасштабную реорганизацию правительства, заменив Норманна Ламонта на посту канцлера казначейства Кеннетом Кларком, который раньше был министром внутренних дел. Майкл Ховард стал новым министром внутренних дел, а Джон Гаммер занял его место в Министерстве по охране окружающей среды. Были и другие повышения, но для Айвора – ничего. Как всегда полный оптимизма, он отказывался впадать в отчаяние. Он был еще молод, правительство, по его мнению, сейчас пользовалось такой популярностью, какой уже давно не было, доказывая всем, что его члены снова вернутся после следующих выборов. Так шли месяцы, без повышения и без перемен.

Вероятно, все эти его фотографии в газетах заставили Берил Палмер позвонить в его дверь и попросить автограф.

– Должно быть, это было очень мило, правда? – спросила Айрис, когда он нам об этом рассказал.

– И да, и нет, – ответил Айвор. – Я ведь не совсем знаменитость. Это было нечто новое. Кажется, у меня никогда раньше не просили автограф. Она хотела получить его для своей внучки, принесла с собой детский альбом.

Я спросил у него, кто она.

Он неохотно рассказал нам, но пришлось, раз уж он начал. В конце концов, иначе не было смысла заводить этот разговор. Но я понял этот его взгляд, и Айрис его знала. Айвор предвидел, что откроется нечто такое, чем он не гордится, хоть и не стыдится этого.