Хьелль Ола Даль - Последний расчет

– Что он за человек? – Эйдесен пожал плечами. – Тощий, длинноволосый, с выпендрежной эспаньолкой… Постоянно улыбается и подвинут на философии.

– На философии?

– Да, на всяких философских вопросах. Все время о чем-то думает, пишет стихи, любит готовить, обожает всякую буддистскую хрень – в общем, мечта любой женщины.

– Можно ли истолковать ваши слова так, что вы не любите ни готовить, ни писать стихи, ни рассуждать на философские темы?

– Истолковывайте как хотите. Но я не люблю Хеннинга Крамера и никогда не любил. И тайны из своего отношения не делал.

– Значит, вы считаете, что у них с Катрине была связь?

Эйдесен не спешил с ответом.

– Связь! – буркнул он. – Во всяком случае, они были очень близкими друзьями, как уверяла Катрине… Она говорила, что Хеннинг ей друг, а не любовник. И все же я часто сомневался. Уж больно они спелись…

– Объясните, что вы имеете в виду.

– Они были очень близки, как будто сто лет женаты. И их в самом деле тянуло друг к другу.

– И вы решили, что ту ночь она провела с Хеннингом?

– Да.

– Вы считали, что они любовники?

– Она уверяла, что Хеннинг для нее как подружка.

– Подружка? Он что, гей?

– Я так не думаю, но они были друзьями.

– А подруг-женщин у нее не было?

– Нет.

– Ни одной?

– Я ни об одной не знаю.

– Вам не казалось странным, что у нее не было подруг-женщин?

– Может быть, я как-то не задумывался. Может, у нее и были друзья-женщины, но я не знаю ни об одной по-настоящему близкой подруге.

– Ладно, – буркнул Гунарстранна, опуская голову. Затем он снова посмотрел молодому человеку в глаза. – Вы ревновали ее к Хеннингу?

– Да.

– А в ту ночь?

– Нет.

– Почему?

– Понятия не имею.

– Вы вернулись домой среди ночи и ожидали, что ваша подружка окажется у вас. Ее не оказалось, и вы постепенно пришли к выводу, что она с другим. И все же не ревновали?

– Нет, не ревновал.

– Верится с трудом!

– Отлично! – отрезал Эйдесен. – Хотите, чтобы я ревновал? Да какое к черту это имеет значение? Если хотите, я скажу: да, ревновал. Теперь вы довольны?

– Нет.

– Почему же? – завопил Эйдесен, вскакивая с места.

– Сядьте! – хладнокровно приказал Гунарстранна. Эйдесен сел. Гунарстранна откашлялся и негромко заговорил: – Я хочу понять, что случилось. Как я уже говорил, мне не приходится блефовать или лгать. Я государственный служащий, только и всего, и я ничего не выиграю, если сблефую или солгу. Я лишь стремлюсь сделать свое дело, то есть установить истину. После ваших слов у меня появились две версии. Либо вы ревновали, либо не ревновали. Допустим, первое: вы ревновали. Ее тело нашли в двух или трех километрах от вашего дома. Скажем, она в ту ночь шла к вам. Что могло произойти? Вы встретились на улице или вышли ей навстречу; вы беспокоились, потому что, вернувшись, не застали ее у себя дома. Начинало светать, и вы встретили ее по пути. Может быть, вы спросили, где она была. Может быть, она призналась в том, о чем вы уже подозревали. Итак, она призналась, что была с Крамером. Вы поссорились, и все закончилось плачевно… Как видите, все сходится. Убийца очень разозлился на жертву. Если жертва ему изменяла или обманывала его, ярость убийцы вполне понятна. Понимаете? Все произошло именно так?

– Нет, – отмахнулся Эйдесен.

– Она могла и прийти сюда, – продолжал полицейский. – Судя по всему, у вас была возможность убить ее здесь, в этом кресле.

Гунарстранна наблюдал, как Эйдесен водит двумя пальцами по переносице. Молчание затянулось.

Фрёлик понял, что проголодался. И в животе у него забурчало – как по сигналу. И Эйдесен, и Гунарстранна покосились на него. Фрёлик откашлялся и поерзал в кресле.

– Почему вы отпустили ее из гостей одну? – спросил наконец Гунарстранна.

– Почему? Ну… ей стало нехорошо, а мне там нравилось.

– Но вы там появились в первый раз, верно?

– Как и Катрине.

– Не совсем. Катрине была знакома с хозяевами дома и еще несколькими людьми. А вы не знали никого из присутствовавших.

– Я был таким же гостем, как все остальные, и обстановка там была очень непринужденная.

– В каком смысле «непринужденная»?

– Ну, все веселились, рассказывали анекдоты, много смеялись… С этими людьми приятно было общаться!

– Вы ушли оттуда, в числе прочих, с некоей Мерете Фоссум. Она примерно ваша ровесница?

– Немного моложе. – Эйдесен, видимо, изо всех сил старался не отводить глаза в сторону.

– Вы сказали, что хорошо проводили время. Насколько я понял, в основном речь шла о вас с ней вдвоем, верно?