Джеймс Кэрол - Смотри на меня

– Я одинок, и это меня полностью устраивает, и вопросы сейчас задаю я.

– Я делаю это от скуки, чтобы немного встряхнуться, – сказала она. – Это первая причина. Вторая – мне нравится попробовать понять людей, которые здесь останавливаются, – что за люди, что у них за жизнь. Можете назвать это крайней степенью наблюдения.

– Ну, так и что я за человек? – засмеялся я.

– Если бы я не знала, кто вы, я бы решила, что вы – серийный убийца.

Ханна засмеялась, потому что для нее это была шутка, а я тоже стал смеяться, потому что не хотел, чтобы она узнала, о чем на самом деле я думаю. Мы одинаковые.

– Почему ты так решила?

– Шесть пар аккуратно сложенных и одинаковых трусов. Шесть пар носков – тоже аккуратно сложенных и одинаковых. Шесть футболок, выдающих сомнительный вкус в стариканской музыке. Две одинаковые пары джинсов и два свитера с капюшоном – черный и серый. Когда вы одеваетесь утром, вам нужно выбрать только футболку и свитер. Но сейчас лето, поэтому свитер отпадает, то есть нужно принять всего одно решение.

– Может, я просто прагматик.

– То, что для одного человека – прагматизм, для другого – странность. Признайте, это похоже на обсессивно-компульсивный синдром.

Я взял из пачки новую сигарету.

– Хочу предложить тебе работу. Ты – именно тот человек, который нужен в новом шерифском управлении Дейтонского прихода.

Ханна бросила на меня удивленный взгляд.

– Вроде бы я каждое слово понимаю в этих двух предложениях, но вместе они не несут никакого смысла.

Я прошелся по файлам в компьютере, нашел нужный и нажал на воспроизведение. На экране появился грязный бетонный пол, на котором лежит Сэм Гэллоуэй с кляпом во рту и в полной панике.

– Посмотри и скажи мне, что думаешь.

Когда десять минут спустя появился Тэйлор, Ханна смотрела видео в третий раз. После первого просмотра она авторитетно заявила, что видео «мерзость», что было точной и понятной оценкой, но совершенно никак не помогало. Перед вторым просмотром я попросил ее обратить внимание на детали, с помощью которых мы могли бы понять, где произошло убийство. Этих деталей не было, но я все равно решил задать этот вопрос, отступив от концепции мизерного шанса.

Тэйлор вошел без стука и замер на месте, увидев, как мы плечом к плечу сидим на кровати. На ногах у Ханны лежал лэптоп, и она неотрывно смотрела на экран в крайней степени сосредоточения.

– Что тут у вас происходит, Уинтер?

– Тэйлор, познакомься с твоим новым сыщиком. Ханна, познакомься, это твой босс. Тэйлор возглавляет наше отделение уголовного розыска, – тихо прошептал я ей. – Его первым распоряжением было найти сыщиков, так что вот и ты.

Ханна тихо фыркнула себе под нос. Ее глаза не отрывались от экрана.

– Мой босс, ага.

Я закатил глаза и состроил гримасу.

– Будь осторожен со своими желаниями, Тэйлор. Ты принес список?

– Да, вот.

Тэйлор показал лист бумаги. Мне было видно только черное пятно на белом фоне, но я с радостью доверился Тэйлору.

– Как настроение в участке?

– Напряженно-расстроенное. Все смотрят на часы и отсчитывают секунды. А ничего, что она смотрит это, Уинтер? Все-таки это вещдок.

– Я подумал, что еще одна точка зрения не повредит.

– Но она не из полиции.

– Ханна, подними правую руку.

Не отрывая глаз от экрана, Ханна подняла руку.

– Ты клянешься бла-бла-бла и так далее и тому подобное?

– Клянусь, – ответила она.

– Все, теперь она достойный представитель полиции.

– Она не коп, Уинтер.

– Ребята, – закричала Ханна, – кажется, я кое-что нашла.

Я посмотрел на экран. Ханна остановила запись на кадре, большую часть которого занимала нижняя половина тела поджигателя. Тэйлор подошел и согнулся пополам, чтобы было лучше видно.

– Видите что-то необычное? – спросила она.

Я посмотрел, понял, о чем она, и улыбнулся про себя.

– Понял.

– Что? – спросил Тэйлор.

– Смотри на обувь, – подсказала Ханна.

В первую секунду Тэйлор ничего не заметил. Он смотрел на экран и сердился, что нам было понятно что-то, что до него не доходило. Вдруг его лицо просветлело, и он ухмыльнулся:

– Разные ботинки.

– Именно. Они оба черные, и поэтому вы не заметили их на видео, но если присмотреться, видно, что они от разных пар.

– А кто ходит в разных ботинках? – спросил я. – Только не кричите одновременно.

– Бомжи, – ответила Ханна.

– А это означает, что убийца ниже, чем мы думали. Сначала я сказал, что он должен быть где-то метр восемьдесят три, потому что трудно контролировать двух человек, но ботинки все меняют. Слабый юрист и бездомный, у которого все так плохо, что даже одинаковых ботинок нет, – с ними даже бабуля справится.