Александр Макколл Смит - Буфет, полный жизни

Вид у мма Потокване совершенно уверенный. Она наклонилась вперед, касаясь переключателей и проверяя показания приборов. Мистер Матекони тронул переключатель, который, как ему показалось, требовал внимания, потому что над ним зажегся оранжевый огонек, но мма Потокване отстранила его руку.

– Не трогайте! – крикнула она, словно обращаясь к кому-нибудь из сирот. – Опасно!

Он снова сел, и небольшой самолет устремился по взлетной полосе вперед. Деревья так близко, думал он, а трава такая мягкая, что он мог бы выпрыгнуть, перекатиться по земле и убежать, но от мма Потокване не уйдешь, она сердито посмотрела на него и предостерегающе погрозила пальцем. Вот они взлетели, и он глядел из окна самолета на землю внизу, которая становилась все меньше и меньше, – уменьшенная Ботсвана, на которой скот казался муравьями, а дороги – кусочками скрученной коричневой нити. О, как прекрасно было смотреть на свою землю, видеть облака и синее небо, да и весь этот воздух вокруг. Как легко было прыгнуть из самолета на эти облака и устремиться к западу, над бурой землей, и приземлиться где-то, где расхаживают львы, бьют источники, растут высокие деревья и не видно следов человека.

Мма Потокване потянула рычаг управления на себя, и самолет пошел на круг, захватывая край города, лежавшего далеко внизу. Он посмотрел вниз и увидел Зебра-драйв; разглядеть улицу было легко, и разве это не мма Рамотсве машет ему рукой из своего двора и разве это не мма Макутси в зеленых туфлях? Они машут руками, улыбаются ему, указывая место на земле, где ему нужно приземлиться. Он повернулся к мма Потокване, которая тоже улыбалась ему и показывала на ручку двери.

Он подался вперед, и только дотронулся до двери, как она распахнулась. Он ощутил ветер, дувший в лицо, почувствовал нарастающую панику и попытался предотвратить падение, ухватившись за один из рычагов самолета, маленький, не дающий опоры. Мма Потокване прикрикнула на него, сняла руки с управления, чтобы вытолкнуть его, и пнула в спину коричневыми башмаками на плоской подошве, в которых ходила по территории сиротского приюта.

– Вон! – закричала она, и мистер Матекони, онемев от страха, скользнул в воздушную пустоту и стал падать головой вниз, видя поочередно то небо, то землю, которая все еще была далеко внизу.

Парашюта, разумеется, не было, мистер Матекони был только в пижаме, которая вздымалась вокруг него, едва ли замедляя полет. Вот так все и кончится, подумал мистер Матекони, и стал вспоминать, как хороша была жизнь, как драгоценна. Но ему не пришлось думать об этом долго, потому что через считаные секунды его полет закончился, и он приземлился, удачно встав на ноги, словно спрыгнув со старого оранжевого ящика в гараже. Он оказался в буше, рядом с термитником, и осмотрелся. Пейзаж был незнакомым, возможно, это был Тлоквенг, возможно, нет. Он начал вглядываться в окрестности, как вдруг услышал позади себя голос отца. Он обернулся, но никакого отца там не было, его не было нигде, – так бывает, когда мертвые являются нам во снах. Ему хотелось спросить отца о многом, а еще больше хотелось рассказать о гараже, но отец заговорил первым, и голос его казался высоким и чужим – ведь у мертвецов нет дыхания, чтобы говорить, – и он задал вопрос, вырвавший мистера Матекони из сна, в котором он относительно мягко приземлился рядом с термитником.

– Когда ты собираешься жениться на мма Рамотсве? – спросил его отец. – Разве не пора?

Мма Рамотсве не забыла о деле мма Холонги. Правда, она еще ничего не сделала, но это не значило, что она не думала, как подойти к этому деликатному делу. Каждому из этих мужчин будет нетрудно понять, что их изучают, а это может вызвать обиду и легко отпугнуть настоящего поклонника. Значит, ей придется проводить расследование очень осмотрительно, беседуя с людьми, которые знают этих мужчин, и, если удастся, повидаться с ними самой. Для этого нужно будет найти предлог, но она не сомневалась, что это возможно.

Первое, что надо сделать, думала она, это поговорить с кем-то, кто работает в школе мистера Боболого. Это было нетрудно, потому что у служанки мма Рамотсве, Розы, родственница много лет работала на кухне этой школы. Теперь она там больше не работает, живет в Олд-Нейледи и присматривает за детьми одного из сыновей. Мма Рамотсве никогда ее не видела, но Роза, которая время от времени упоминала о ней, заверила свою работодательницу, что ей обеспечен радушный прием.