Стивен Хантер - Третья пуля

– Я видел их, – сказал Боб. – По-моему, у меня даже есть несколько.

– Судя по всему, он обслуживает индустрию высококачественного, элитного оружия. Ну, знаешь, состоятельные парни ездят на сафари с оруженосцами, охотятся на голубей в Аргентине с использованием пистолетов «парди» и платят пятнадцать тысяч за краску под названием «дакс он э чизпик морн».

– Я представляю, – сказал Боб, знавший людей, исповедовавших охотничий культ, которые втайне были влюблены в традиции охоты на крупного зверя тридцатых годов, мечтали бродить по саванне с Хемингуэем и Филиппом Персивалем и сидеть с ними каждый вечер за коктейлем в хорошо освещенном, комфортабельном лагере, пока местные ребята делают за них всю работу.

– Это сложный рынок, и его главной проблемой являются подделки. Подделать редкое оружие гораздо легче, чем тысячедолларовую банкноту или картину Рембрандта. Львиную долю своих денег Марти зарабатывает тем, что подбирает для коллекционеров оружие, получая гонорары от обеих сторон сделки, и проводит его экспертизу на аутентичность. Кому хочется потратить пару сотен тысяч на редкий ранний «кольт», чтобы потом дома обнаружить на нем клеймо «Сделано в Италии»?

– Никому, – согласился Свэггер. – Да, это настоящий Клондайк для мошенников.

– Поэтому так и ценятся честные люди вроде Марти. Однако недавно прошел слух. Один парень купил по рекомендации Марти дорогое оружие, а приятель осмотрел его и сказал: «Хм, похоже на подделку». И теперь парень, гордившийся своим приобретением и уверенный в его подлинности, полон сомнений. Но ничего существенного мы не нашли. Как и у Ричарда, у него, похоже, все в порядке. Никаких экзотических связей, ни малейших намеков на криминал.

– Понятно, – сказал Боб.

– Ты будешь встречаться с этим парнем?

– Обязательно.

– Думаю, это правильное решение. В данный момент в Далласе за тобой точно никто не следит. Те двое сошли со сцены. Судя по всему, Хью, или кто бы то ни был, либо потерял к тебе интерес, либо еще тебя не нашел.

Свэггер невесело кивнул.

– Так думал каждый из тех, кого я застрелил, за секунду до гибели.

Я отчетливо чувствую, что на меня идет охота. Жду сообщений от различных агентов, будучи уверенным в эффективности моих средств защиты. Я абсолютно уверен в их надежности. Хм, но почему тогда я пью так много водки?

Как бы то ни было, давайте вернемся в далекое прошлое, куда более интересное, нежели настоящее, когда я обхаживал идиота по имени Ли Харви Освальд. После нашего ужина я решил не давить на него и дать время, чтобы он хорошенько все обдумал и дозрел самостоятельно.

Следующий день я провел в западной части Далласа, где посетил еще два мексиканских ресторана, получив от обоих истинное удовольствие. За ланчем прочитал «Таймс», как всегда, очень внимательно. На глаза попалась заметка о конференции в Белом доме, посвященной ситуации в Республике Южный Вьетнам и разочаровавшей всех по причине ее ухудшения после произошедшего несколькими неделями ранее переворота, в результате которого убит Нго Динь Зьем. Не знаю, чего они ожидали, и это опять вызвало у меня раздражение – и не только потому, что мой отчет, по сути дела, остался без внимания, но и потому, что, судя по всему, готовился новый парад, и мне уже слышались барабанные дроби и звуки труб.

Я провел в Южном Вьетнаме шесть месяцев, с октября 1962 по март 1963 года, и не видел там почти ничего, за что стоило бы умирать и убивать. Южане не отличались воинственностью и без нашей помощи не смогли бы противостоять армии Северного Вьетнама, оснащенной советским оружием и руководимой коммунистическими советниками. Я уже давно уехал оттуда к моменту переворота, который казался мне совершенно пустой затеей. Но слышал доклады и мог себе представить разъяренное лицо капитана Нгуена после того, как он расстрелял в затылок братьев Зьемов, сидевших на заднем сиденье бронированного лимузина, по дороге в генеральный штаб в Тан Сон Нхуте. Я видел в Лэнгли фотографию: президент Зьем, довольно приятный человек – по крайней мере, таким он мне показался в процессе моего общения с ним, – с развороченной пулей головой.

Однако мне нужно было сосредоточиться на моей миссии в Далласе. Я поехал в северном направлении и в нескольких километрах от центра города, еще в одном унылом предместье, нашел бар под названием «Патио». Это место произвело на меня не лучшее впечатление, но из газеты «Даллас таймс геральд» я знал, что здесь, на открытой веранде, любил посидеть за бокалом «маргаритас» генерал Уокер со своими «мальчиками». Еще выяснил, что он должен был выступить здесь с речью 25 ноября. Мне не потребовалось много времени для того, чтобы определить, куда поставить Алика, чтобы он не мог промахнуться, хотя и должен был сделать это, и куда поставить второго стрелка, чтобы он не промахнулся. Да, у меня уже сложилось довольно ясное представление, кто это будет, но в моем распоряжении еще была неделя.