Энтони Беркли - Суд и ошибка. Осторожно - яд! (сборник)

В камере поднялся тарарам. Надзиратели бросились к упавшим, палач поднялся сам.

Но мистер Тодхантер не шевелился.

Врач встал на колени, торопливо просунул ладонь под жилет мистера Тодхантера, затем поднял взгляд на коменданта и кивнул:

– Скончался.

– Благодарение Господу! – откликнулся комендант.

Мистер Читтервик обедал с Фёрзом в клубе «Оксфорд и Кембридж».

С кончины мистера Тодхантера прошла неделя, и Фёрз рассказывал мистеру Читтервику о прощальном письме покойного.

– Он не ощущал страха, я ему верю. Да и с какой нам стати бояться ее? В смерти нет ничего ужасающего. Собственное воображение – вот что пугает нас.

– Надеюсь, конец его был легким… – пробормотал мистер Читтервик. – Прекрасный человек, он заслужил легкую смерть. Хотел бы я знать, как все было на самом деле. В газетах писали, что мистера Тодхантера не повесили: он умер своей смертью, оказывая сопротивление палачу.

Фёрз, которому ведомы были все служебные тайны, просветил собеседника.

Мистер Читтервик засиял от восторга.

– Это на него похоже, – возликовал он. – Должно быть, он с самого начала замыслил так поступить. Боже мой, как я горд, что имел честь помогать ему!

Фёрз внимательно посмотрел на своего гостя.

– Да, вы и впрямь оказали ему большую помощь – и вы, и сэр Эрнест Приттибой. Однако на сэре Эрнесте никакой вины нет. Уж он-то участвовал в этом на голубом глазу.

– Г-глазу? – растерялся мистер Читтервик. – Что вы имеете в виду?

Фёрз рассмеялся.

– Да не волнуйтесь вы так, все в порядке! Но думаю, нам лучше поговорить начистоту.

– Начистоту? Да о чем же?

– Да о том, что прекрасно известно нам обоим, – напрямую заявил Фёрз. – О том, что Тодхантер не убивал эту Норвуд.

Настал черед мистеру Читтервику внимательно посмотреть на Фёрза.

– Так вы знаете?..

– Конечно. Примерно с половины процесса. А вы?

– С тех пор… с тех пор, как он начал подделывать улики, – виновато признался мистер Читтервик.

– И когда вы это заметили?

– В тот день, когда мы познакомились с сэром Эрнестом в его саду.

– Так я и думал. Значит, заметили. А что именно вызвало подозрения?

– Ну, до того он говорил, что в саду был только раз и в темноте, – слегка конфузясь, заговорил мистер Читтервик, – но как-то уж очень легко находил дорогу. А потом проломы в живых изгородях были слишком заметны, и следы ног – тоже, и царапины на заборе выглядели чересчур свежо, а ветки – так, будто их только вчера сломали…

– То есть он все подготовил заранее?

Мистер Читтервик кивнул.

– Наверное, после того, как я от него уехал накануне вечером… В точности как заподозрили полицейские.

– А вторая пуля?

Мистер Читтервик покраснел.

– Разве Бэрнс, представитель полиции, не объяснил этого во время суда?

– Вы хотите сказать, он был прав?

– Боюсь, что да.

– По сути дела, – подытожил Фёрз, – он был кругом прав, по каждому пункту. Значит, полицейские раскусили нашего друга как миленького.

– Да, прямо с начала, – невесело подтвердил мистер Читтервик.

Они посмотрели друг другу в глаза – и вдруг одновременно расхохотались.

– Но убедить присяжных оказалось им не под силу? – выговорил сквозь смех Фёрз.

– На нашу удачу – да.

Фёрз отпил красного вина.

– А вы-то каковы, Читтервик? Ну и самообладание! Кто б мог подумать!

– О чем вы?

– Ну как же, разве вы сами не подделали улику? Подделали – и вышли сухим из воды! Эта идея с часами… отличный ход! Трудно было уговорить миссис Палмер подыграть вам?

– Совсем не трудно, – признал мистер Читтервик. – Она ведь и до того уже нам помогла, с той пулей в цветочной клумбе. Это… хм… это уж сам Тодхантер устроил.

– Выстрел в клумбу устроил, вы хотите сказать? Впрочем, нет. Револьвер-то ведь был в полиции.

– Выстрел был настоящий, не сомневайтесь, только сделан гораздо, гораздо раньше. Просто миссис Палмер назвала более позднюю дату. А поскольку пуля свинцовая, она не заржавела, так что уличить свидетельницу в ошибке никто не смог.

– Самое неблаговидное дело – лжесвидетельство.

– Нет-нет! Я уверен, это было вовсе не лжесвидетельство! – шокированный, возразил мистер Читтервик. – Скорее сдвиг памяти… ну, знаете – пресуппозиция…

– Ну да. А эти часы… Полагаю, надпись на крышке – ваших рук дело?

– Нет, миссис Палмер. Мы решили, что рука должна быть женская, с нажимом полегче. Нечего и говорить, что мисс Норвуд никогда не дарила ему часов.