Артур Конан Дойль - Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона

– Что я скрыла? – спросила она с недоверием.

– Вы признались, что просили сэра Чарльза быть у калитки в десять часов. Мы знаем, что он умер как раз на этом месте и в этот час. Вы скрыли, какая существует связь между этими двумя фактами.

– Тут нет никакой связи.

– В таком случае совпадение поистине необычайное. Но мне думается, что нам-таки удастся восстановить связь. Я желаю быть вполне искренним с вами, миссис Ляйонс. Мы считаем этот случай убийством, и очевидность его может запутать не только вашего друга – мистера Стапльтона, но и его жену.

Лаура вскочила с своего стула.

– Его жену! – воскликнула она.

– Факт этот не составляет уже больше тайны. Особа, слывшая за его сестру, в действительности его жена.

Миссис Ляйонс села опять. Пальцы ее сжимали ручки кресла с таким напряжением, что я видел, как розовые ногти стали белыми.

– Его жена! – повторила она. – Его жена! Он был неженат.

Шерлок Холмс пожал плечами.

– Докажите это мне! Докажите это мне! И если вы только в состоянии это сделать…

Свирепый блеск ее глаз говорил больше, чем могли выразить слова.

– Я пришел к вам с готовыми доказательствами, – сказал Холмс, вынимая из кармана несколько бумаг. – Вот фотография с супружеской четы, снятая четыре года тому назад в Йорке. На ней написано, что это мистер и миссис Ванделер, но вам не трудно будет его узнать, а также и ее, если только вам приходилось ее видеть. Вот три описания, сделанные достойными доверия свидетелями, мистера и миссис Ванделер, которые в то время содержали частную школу. Прочтите их, и вы убедитесь, что не может быть сомнения в подлинности этих личностей.

Она посмотрела на документы, затем на нас с неподвижным, остывшим лицом женщины в отчаянии.

– Мистер Холмс, – сказала она, – этот человек обещал жениться на мне, если я получу развод с мужем. Негодяй всячески лгал мне. Он не сказал мне ни одного слова правды. И почему – почему? Я воображала, что все делается ради меня. A теперь вижу, что я никогда не была для него ничем иным, как орудием в его руках. Ради чего мне сохранять ему верность, когда он всегда был вероломен со мною? Чего ради мне стараться ограждать его от последствий его собственных злых деяний? Спрашивайте у меня все, что вам угодно, и я ничего не скрою. В одном клянусь вам, что когда я писала письмо, то и во сне не желала причинить вред человеку, который был моим лучшим другом.

– Я вполне верю вам, сударыня, – сказал Шерлок Холмг. – Рассказывать эти события должно быть очень тяжело для вас, и, может быть, вам будет легче, если я буду рассказывать то, что случилось, а вы остановите меня, если я сделаю какую нибудь существенную ошибку. Отсылка вашего письма была сделана по совету Стапльтона?

– Он продиктовал мне это письмо.

– Полагаю, что выставленные им причины заключались в том, что сэр Чарльз может прийти вам на помощь при издержках, неизбежно связанных с делом о разводе?

– Совершенно верно.

– A затем, когда вы отправили письмо, он отговорил вас идти на свидание?

– Он сказал мне, что его самоуважению будет нанесен удар, если другой человек даст деньги на это дело и что, хотя он сам бедный человек, но отдаст свой последний грош ради уничтожения препятствий, разлучающих нас.

– Он, по-видимому, очень последователен. A затем вы ничего не знали, пока не прочитали в газете сообщение о смерти?

– Ничего.

– A он взял с вас клятву, что вы ничего не скажете о назначенном вами сэру Чарльзу свидании?

– Да. Он сказал, что кончина его произошла при очень таинственных обстоятельствах и что меня, конечно, заподозрят, если факты станут известными. Он напугал меня так, что я молчала.

– Совершенно верно. Но у вас были подозрения?

Она колебалась и опустила глаза.

– Я знала его, – сказала она. – Но если бы он оставался мне верен, то и я не выдала бы его.

– Полагаю, что в сущности вы счастливо отделались, – сказал Шерлок Холмс. – Он был в вашей власти и знал это, а между тем вы еще живы. В продолжение нескольких месяцев вы находились на краю пропасти. A теперь, миссис Ляйонс, мы должны с вами проститься, но вы очень скоро снова услышите о нас.

– Наше дело округляется, и затруднения одно за другим раздвигаются перед нами, – сказал Холмс в то время, как мы стояли в ожидании экспресса из города. – Люди, изучающие уголовные преступления, вспомнят аналогичные случаи, но это дело имеет некоторые ему одному присущие черты. Даже и теперь еще нет у нас ясной улики против этого крайне коварного человека. Но я буду очень удивлен, если до сегодняшней ночи мы не получим таковую.