Валерий Гусев: Дети шпионов 2008

К концу матча счет был равным: двадцать-двадцать. Но мы, наша команда, не хотели, чтобы победила дружба. Мы хотели чистой победы. Наш капитан собрал нас в кучку и сказал: «Ощетинились, парни!»

Алешка это «ощетинились» понял по-своему. И когда возле ворот, самоотверженно защищаемых нашим директором, образовалась свалка, толпа и полная неразбериха, Алешка в удобный момент ощетинился – кольнул директора булавкой в попу. Тот подпрыгнул – и мяч проскользнул в ворота под его ногами.

Самое интересное, что директор не заподозрил в этом коварстве кого-нибудь из нас, а тем более Алешку. Он почему-то был уверен, что это сделала наш завуч по прозвищу Артоша. Хотя Артоша все два тайма просидела, скучая, на трибуне. Но директор уперся и время от времени ворчал: «Я ее знаю. Она меня где хочешь достанет». У них с Артошей (у нее была подходящая фамилия – Артамонова, и она была курчавая и ходила в платье с бантиком сзади – вылитый пудель Артемон, так ее и прозвали), у них с Артошей были разногласия. Артоша хотела стать директором школы, а Семен Михалыч не хотел, чтобы она стала директором.

Про разногласия я неправильно сказал, слишком мягко. Между ними были не просто разногласия, а настоящая вражда. И вся школа об этом, конечно, знала – от нас ведь ничего не скроешь.

Все наши ребята были на стороне директора. Он, конечно, был строгий, но он нас уважал. Артоша тоже была строгая, даже злая, но она нас не уважала. Поэтому мы взаимно уважали директора и не уважали завуча. И я бы сказал, что директор не очень-то воевал с ней, он чаще всего торопливо отбивался от ее нападок, потому что воевать ему было некогда – вся школа «лежала» на его пожилых плечах.

Зато Артоша находила время бегать по всяким, как она говорила, вышестоящим инстанциям, где критиковала Семена Михайловича. «Он солдафон! – кричала она. – Он ввел в школе палочную дисциплину! Он изгоняет из наших стен ценных работников! И заменяет их непрофессионалами, случайными людьми!»

Не знаю, как там было дело в этих «инстанциях», но мы-то знали, что это не так. Хотя на первый взгляд все соответствовало действительности.

«Изгоняет ценных работников»… Одно время у нас в школе был очень ценный охранник. Настоящий такой крутой мен. Он сначала даже нам понравился.

Этот мен до нашей школы служил опером в отделе по борьбе с наркотиками. А потом он вдруг оттуда почему-то ушел. Или его оттуда почему-то поперли. И Артоша настояла – надо взять его в школу охранником, потому что он был ее племянником. И она стала наезжать на директора:

– Вы, Семен Михайлович, – говорила она, – при Владике можете быть спокойны за школу. Ни один учащийся, опоздавший к первому звонку, не проникнет в здание. И ни один районный хулиган – тоже.

Семен Михайлович пробовал возразить, что районный хулиган и учащийся – это две большие разницы.

– Никакой разницы! – Артоша прижимала кулачки к груди и трясла кудряшками. – И в районе есть хулиганы, и в нашей школе. А Владик – он гроза хулиганов. И в школе, и вокруг школы будет порядок. Уверяю вас!

Семен Михайлович не устоял и взял этого Владика. И сначала не пожалел об этом. Дисциплина в школе повысилась – в смысле опозданий. Тут Владик был крут. А потом он и еще выше поднял свой авторитет и укрепил его.

Однажды вечером на наш школьный стадион явились наши районные хулиганы. ОПГ – мы их так называли: организованная преступная группировка. И они стали безобразничать. Они даже в песочную яму для прыжков набили бутылок из-под пива.

Владик не спеша вышел из школы и сначала поговорил с ними по-человечески. Но они человеческого языка не поняли и даже попытались на него напасть. А потом, утирая носы и почесывая бока, старательно выбирали из песка бутылочные осколки.

Теперь, когда Владик проходил по этажам, в школе наступала тишина. Его или уважали, или боялись. А некоторые ребята с ним дружили, и он позволял им опаздывать в школу и курить в туалете.

У нас, конечно, как и в каждой школе, есть разные ребята. Некоторые курят, некоторые пиво пьют, некоторые матом ругаются. Но самого плохого у нас в школе никогда не было. Никто из наших внутренних хулиганов не грубил учителям и не баловался всякой дурью.

И вот в один далеко не самый прекрасный день эти наши хулиганы пришли к нашему директору и что-то такое ему рассказали.

– Что?! – разбуженным медведем взревел наш полковник, грозно поднимаясь над столом. – Наркота?! Во вверенном мне подразделении?

Он выскочил из кабинета, пролетел, как фугасный снаряд, два этажа и «взорвался» у входной двери.