Валерий Гусев: Шпион на батарейках

– Выделишь? – спросил Алешка.

– Еще чего! У нас для хороших людей сотрудников не хватает. Да и не нужна ему никакая охрана. У него своей хватает.

– Пусть его Сеня Клык поохраняет, – хихикнул Алешка.

Здравая мысль, однако. С последствиями…

Из-за этой подводной лодки Алешка, как ни странно, стал лучше учиться. Прилетает из школы, в темпе обедает, в темпе расправляется с уроками и хватается за паяльник.

Вообще я его понимаю. Когда есть любимое дело, всегда стараешься поскорее разделаться с делами нелюбимыми. И стараешься сделать их получше, чтобы потом не переделывать и не отвлекаться от любимого дела ради дел нелюбимых.

Я даже перестал проверять Алешкины уроки. И он это оценил.

– Дим, – сказал он в один прекрасный день, – я тебя допускаю к испытаниям. Смотри.

Подводная лодка, еще не покрашенная, стояла у него на столе на подставках. Она, конечно, еще не очень хорошо выглядела, но уже очень была похожа на настоящую.

Алешка взял в руки пульт от телевизора и нажал одну кнопку. Лодка послушно отозвалась и, тихо жужжа, завертела своим маленьким винтом.

– Здорово? – спросил Алешка с гордостью. – А теперь – погружение. – И он нажал другую кнопку.

Но погружение не состоялось. Вместо погружения включился телевизор.

– Не ту кнопку нажал, – объяснил Алешка. – Смотри.

На этот раз получилось – рули глубины отклонились вниз.

И дальше пошли подряд все остальные команды: «всплытие», «право руля», «лево руля». Не хватало только торпедной атаки.

Тут из кухни пришла мама, полюбовалась и сказала:

– Нужно купить новый пульт для телевизора.

– Давай наоборот, – воспользовался случаем Алешка. – Новый купим для меня, а старый отдадим обратно телевизору.

– Он будет рад, – сказала мама. – Особенно если мы поставим твою подводную лодку на наш телевизор.

– Зачем? – удивился Алешка.

– Ну… – мама, видно, еще не была готова к ответу. – Хоть какая-то полезная вещь будет стоять на телевизоре.

– Пылесос – тоже полезная вещь, – сказал Алешка. – Давай его на телевизор поставим.

– Или холодильник, – предложил я. – Очень удобно.

– Какие вы умные! И в кого это такие удались?

– В маму, – сказал Алешка.

– В папу, – сказал я.

– Вот это что? – мама легонько коснулась пальцем лодки.

– Это, мам, боевая рубка.

– А это? – еще один пальчик.

– Это люк.

– Он открывается?

– Еще бы.

– А что там внутри?

– Там, мам, всякая начинка из резисторов… – Тут Алешка начал всю эту начинку перечислять.

Мама весь этот бред терпеливо выслушала. А потом спросила:

– А место там свободное есть?

– Ты хочешь в ней поплавать? – Алешка ловко увернулся от подзатыльника.

– Плавать я на ней не буду, – сказала мама, – мне папа не разрешит. Я вот в эту рубку…

– Точно! – Алешка не дал ей договорить. – Точно! Ты будешь хранить в ней свои драгоценности.

– А где я их возьму? – удивилась мама. – Я лучше вот через этот боевой люк буду в эту боевую рубку складывать лишние деньги. Это будет копилка. Накопим много денег и купим на них что-нибудь очень полезное для всей семьи. Например, женскую шубку.

Мы не стали спорить, Алешка поставил лодку на телевизор. Волноваться не приходится – в нашем доме лишних денег не бывает. Скорее – наоборот. А если что, мы эту женскую шубку будем носить по очереди.

Всю неделю Алешка пропадал у Стасика. И все у него выведал. Алешка это умеет. С ним почему-то все откровенничают. Наверное, потому, что он умеет слушать. И умеет молчать; он никогда не выдает чужие секреты.

– Дим, – как-то вечером сказал он мне. – Этот Хорьков, он такой гад…

– Какой Хорьков?

– Ну, этот, у которого фирма в Зеленом доме на берегу. Раньше там Стасик работал, делал игрушки и разрабатывал свою науку. А Хорьков его оттуда выгнал.

– Ну да, я все понял. Избушка лубяная, избушка ледяная…

– Ничего ты не понял. Потому что ничего не знаешь. Они раньше были друзья. Стасик – он ученый, а Хорьков – он так себе. И они вместе занимались протезами для инвалидов. А потом Хорьков все чаще стал говорить: «Какие мы с тобой молодцы, вот проведем испытания, наладим производство и такие денежки будем грести! На наш век инвалидов хватит». Он вообще, Дим, такие гадости говорил! «Вот ты подумай, Стас, сколько любая мама за протез для любимого сыночка денег отдаст? Сколько запросим – столько и отдаст. Всех родственников обегает, все свои колечки продаст, а деньги соберет. Хоть мильён!»