Валерий Гусев - Охота на инспектора

– О как! Оба-два! А у меня и четушка к случаю завалялась.

В общем, пока все обошлось. Только, встретив ребят, тетя Лилия прижала пальчики к мигрени:

– Шурик, от тебя пахнет дымом! Ты курил?

– Это дым от костра, – выручил его Алешка. – Мы на берегу это… как его… сумерничали.

– Какая прелесть! Чур в следующий раз и я с вами. Посумерничать. Чтобы от меня тоже пахло походным дымом.

Алешка про себя хихикнул. Наверное, подумал, что прежде, чем запахнуть походным дымом, ей придется попахнуть холодной речной водой.

Папа, еще выходя из подъезда, вызвал местную группу захвата, и всю команду Ломакина (вместе с ним, конечно) «повязали» прямо на стройплощадке.

– За что, начальник? – возмутился Ломакин, когда на него надели наручники. – Мы еще ничего не успели!

– Успели. Похитили гражданина Великобритании. Так что судить вас будут очень строго.

– Да кто его хитил? Он на своей рыбалке своих виски наклюкался и на стройку забрел. Ребята его и приютили.

– Это все, Ломакин, ты в английском суде расскажешь. В машину его.

Вот только папа не знал, что хитрый Вован, опасаясь гнева Ломакина, со стройки удрал и спрятался… Где бы вы думали? Вот именно! Тем более что в это убежище он дорожку хорошо знал. Не хуже Алешки…

– Шурик, – сказал Алешка, когда они после ужина закрылись в «детской комнате милиции», – тебе еще одно задание. Ты должен меня прикрыть.

– Чем? – с готовностью спросил Шурик. – Одеялом?

Алешка объяснил.

– Сегодня батя мой приедет, уши драть.

– Кому? – испугался Шурик.

– Ну не тебе же… Я на время спрячусь…

– Где?

– Тебе лучше не знать, а то проговоришься. Я спрячусь, а ты ему скажешь: «У Лешеньки голова разболелась, он спать лег и просил его не тревожить до утра. Или до понедельника». Понял?

Шурик изо всех сил кивал головой, а Лешка тем временем достал из шкафа кое-какие шмотки и, уложив их на тахту, прикрыл одеялом.

– Похоже? – спросил он Шурика.

– Ага! Здорово похоже!

– А на что похоже? – гордо уточнил Алешка.

– На мое старое пальто, укрытое одеялом.

Это Алешку не смутило. Он положил на подушку волейбольный мяч и натянул на него край одеяла. Будто это его спящая до понедельника голова.

– А теперь?

– Класс! Старое пальто и мяч под одеялом!

В дверь постучали.

– Мальчики! Покойной ночи! Спите хорошо!

– Спокойной ночи, – отозвался Шурик и подстраховался: – Мы уже спим, до понедельника. С волейбольным мячом.

Такой ответ, видно, тетю Лилию настолько озадачил, что она ничего не спросила, отложила расспросы до понедельника.

Алешке не очень хотелось прятаться в подвале. И дело вовсе не в том, что он боялся за свои уши: папа для этого не стал бы поднимать его с постели. А дело в том, что Алешке было стыдно за то, что он так прокололся. Вот только он еще не знал, что его поражение очень скоро станет его победой.

Остаток вечера он просидел в раздумье у окна, рассеянно отвечая на вопросы Шурика и приставания Шарика. Как только внизу, в начале березовой аллеи, сверкнули фары папиной машины, Алешка быстренько собрался: взял под мышку другое старое пальто Шурика, сунул в карман фонарик и фляжку с живой водой по имени «Шерлок Холмс». По своему богатому опыту Алешка знал, что в засаде на долгие часы всегда очень хочется три вещи: чихнуть, попить и пописать. Ну, писать – там, куда он собирался, можно сколько угодно, полно старых ведер, до понедельника хватит, а вот водичка никогда не помешает.

Шурик заметно взгрустнул: он уже почувствовал приятный вкус приключений и собственной смелости и находчивости. Хотелось продолжения.

– Лех, – осторожно спросил он, – а можно я с тобой?

– А кто отвечать будет, что я уже сплю лицом к стенке? Шарик?

Шарик вскочил, показывая свою готовность ответить все, что угодно. И кому угодно.

В доме было тихо, только хрипло стучали, спотыкаясь, напольные часы в гостиной.

Алешка «шепотом», как он мне потом рассказывал, пробрался в холл, нащупал ключ от подвала. При этом ему показалось, что в этот раз ключ лежал не совсем на своем прежнем месте. Пришлось даже на секунду включить фонарик. Алешка подумал, что кто-то этот ключ брал, им воспользовался и положил обратно не туда, откуда взял. Но кому этот ключ мог понадобиться? Графья ведь в подвал не спускались, а больше вроде и некому. Но эта мысль промелькнула и погасла.

Но, тем не менее, Алешка сделал свой первый шаг от поражения к победе. Он вернулся и тихонько постучал в дверь. Сначала за дверью тявкнул Шарик, а потом отозвался сонным голосом Шурик: