Роберт Стайн - Тайна пишущей машинки

Я закрыл ей рот рукой, чтобы она не проговорилась.

Я видел, что мама с папой смотрят на нас из соседней комнаты.

– Что случилось с мистером Конклином? – спросила мама.

– Все нормально, – ответил я. Я потащил Алекс в кабинет.

– Ну? Так как дела? – повторила она свой вопрос.

– Как дела? – передразнил я. – Как дела? И ты еще спрашиваешь «как дела?».

Алекс что-то промямлила.

– Дела идут ужасно, – продолжал я на повышенных тонах. – Сегодня самый черный день в моей жизни. Ребята смеялись надо мной весь день. Куда бы я ни пошел, все семенили за мной, как мыши, и противно пищали.

Алекс подавила улыбку.

– Даже не знаю, почему я утром так попался, – продолжал я. – Это глупо. Я…

– Это была шутка, – прервала меня Алекс. – Не бери в голову.

– Легко тебе говорить, – проворчал я. – Не по тебе же бегала сотня отвратительных грызунов. И не тебе исцарапали всю спину.

– Сотня? – Брови у Алекс поползли наверх. – А как насчет одного?

– Казалось, их там не меньше сотни, – промямлил я. Я решил сменить тему. – Смотри, – сказал я.

Я подошел к столу. После школы я часа три просидел за работой. Я поднял стопку листков.

– Что это? – спросила Алекс и встала рядом.

– Новый вариант истории про Кома-Пожирателя, – ответил я и помахал исписанными от руки листками. – Теперь она куда страшнее.

Алекс взяла листки из моих рук и пробежалась по ним глазами. Потом недоуменно уставилась на меня:

– Ты не печатал ее на старой машинке?

– Конечно, нет. Я всегда сначала пишу черновик от руки. Я печатаю лишь после того, как доведу рассказ до ума.

Я взял со стола ручку.

– Я пользовался этой старой ручкой, которую дала мне хозяйка лавки, – сообщил я Алекс. – Классная штучка. И пишет мягко. До сих пор в голове не укладывается, что мне ее так запросто подарили!

Алекс рассмеялась.

– Ты такой странный, Зэкки. И почему тебя так волнуют всякие ручки и машинки? – Помолчав, она добавила: – Хотя, по-моему, это здорово!

Я просмотрел рассказ.

– Теперь можно и печатать, – сказал я. – Мне не терпится сесть за эту старую машинку!

Я повел Алекс в свою комнату. Но на полпути к письменному столу застыл как вкопанный. И ойкнул от изумления.

Пишущая машинка исчезла.

Мы с Алекс рты разинули при виде пустого места на столе. Алекс нацепила на нос очки и огляделась по сторонам.

– Она пропала, – растерянно пробормотал я. У меня подкосились колени. Я даже прислонился к шкафу, чтобы не упасть.

– Странно. – Алекс покачала головой. – А ты уверен…

– Как сквозь землю провалилась! – прервал я ее. – Глазам своим не верю! Как? Как машинка могла исчезнуть?

– Что могло исчезнуть? – послышался голос возле двери.

Я повернулся: в комнату входил папа. В руках у него была машинка.

– Папа, зачем… – Я не договорил.

Он поставил машинку на стол. Откинул со лба прядь волос и улыбнулся.

– Я почистил ее для тебя, Зэкки, – объяснил папа. – И вставил новую ленту. – Он вытер ладонью пот со лба. – Сейчас ленты уже редкость, – добавил он. – Никто больше не пользуется машинками.

Алекс рассмеялась:

– Зэкки решил, что машинка бесследно исчезла!

Я бросил на Алекс сердитый взгляд.

– Алекс, хватит издеваться, – прошептал я. Она состроила рожу.

Папа покачал головой.

– Уж слишком тяжела, чтобы бесследно исчезнуть, – со вздохом сказал он. – Она весит не меньше пуда. Тяжелее, чем компьютер!

Я подошел к машинке и провел рукой по гладкой темной металлической поверхности.

– Спасибо, что почистил ее, папа, – сказал я. – Она выглядит так чудесно!

– Несколько клавиш западали, – добавил папа. – Я смазал их. Думаю, что теперь машинка в полном порядке, Зэкки. Ты сможешь напечатать на ней грандиозные вещи.

– Спасибо, папа, – повторил я.

Я просто сгорал от нетерпения. Я потянулся к полке за чистой бумагой. И тут заметил, что папа еще не ушел. Он стоял, придерживая дверь, и смотрел на нас.

– Мама пошла к Джэнет Хоккинс, нашей новой соседке, – сказал он. – Сегодня по-настоящему весенний вечер. Я подумал, может быть, вы захотите прогуляться в город за мороженым.

– Нет, спасибо, – ответила Алекс. – Я дома уже съела десерт. Перед тем как прийти сюда.

– А я хочу поскорее начать печатать свой новый ужастик, – сказал я.

Папа разочарованно вздохнул. Думаю, что на самом деле он просто искал повод, чтобы купить мороженого.

Как только за ним закрылась дверь, я плюхнулся на стул, вставил чистый лист белой бумаги в каретку.