Анна Устинова - Загадка ловких мошенников

– Зря ты отправил в отпуск Карла Эринарховича, – кротким голосом проговорила Нина Ивановна.

В фирме был служебный автомобиль. Однако три дня назад Беляев-старший чуть ли не насильно отправил в отпуск шофера. Причем разрешил ему воспользоваться для поездки на отдых машиной фирмы. Напоминать, однако, об этом главе семейства Беляевых сейчас явно не стоило.

– Тебя послушать, я все неправильно делаю! – тут же отреагировал он на реплику жены. – По-твоему, мне было нужно его отпускать в самый разгар сезона?

– Боренька, успокойся, – уже жалела, что затеяла этот разговор, Нина Ивановна. – Лучше переоденься, и давайте ужинать.

– Давно бы так, – немного тише отозвался Борис Олегович.

Он направился в спальню, чтобы поменять деловой костюм на джинсы и майку. По дороге глава семейства заглянул в комнату сына. Тот, сидя на кровати, уткнулся в учебник.

– Занимаешься? – спросил отец.

Мальчик кивнул.

– И это правильно, – улыбнулся Борис Олегович. – Тебе всего два года до поступления в институт осталось.

– Знаю, папа, – отвечал мальчик.

– Я, помню, как раз в твоем возрасте взялся за ум, – продолжал глава семейства Беляевых.

– У вас же вроде в девятом классе экзаменов не было, – удивился сын.

– Зато в восьмом были. И в десятом, – ответил отец. – И я очень серьезно…

Тут он в смущении умолк. Не делиться же с сыном воспоминаниями, как он, Беляев-старший, половину экзаменов на аттестат зрелости сдал при помощи очень качественных шпаргалок, которыми щедро снабжали класс два первых ученика.

– Папа, ты что-то хотел мне сказать? – не сводил глаз с отца Олег.

– Я хочу сказать, что хорошо подготовился к поступлению в университет, – на сей раз был вполне искренен Борис Олегович. – И все экзамены сдал на пятерки. Чего и тебе, Олежка, желаю. А сейчас я переоденусь, и будем ужинать.

Развязывая на ходу галстук, Борис Олегович деловито направился в спальню. Олег облегченно вздохнул. Кажется, гроза миновала. Дело в том, что когда Беляев-старший бывал в таком настроении, его любимой темой становилась детективная деятельность Компании с Большой Спасской. Стоило Борису Олеговичу об этом вспомнить, как он принимался метать громы и молнии. В общем-то, его можно было понять. Последние расследования оказались довольно опасными. Ясное дело, родители волновались. И каждый раз брали с детей честное слово, что больше они в подобные авантюры пускаться не станут. Но проходило время, и все начиналось вновь.

– Боря, Олежка! Ужинать! – прервала размышления мальчика Нина Ивановна.

Олег выбежал из комнаты. В это время из родительской спальни раздался душераздирающий вопль. Затем разом все стихло.

– Папа! – кинулся в спальню мальчик.

– Боренька! – запыхавшись, вбежала в комнату Нина Ивановна.

Беляев-старший застыл как изваяние посредине комнаты. На нем были только трусы и носки. Держа в левой руке несколько долларовых купюр, Борис Олегович смотрел на них с таким видом, будто бы видел доллары впервые.

– Боренька, не молчи! Ответь что-нибудь! – с мольбою взирала на мужа Нина Ивановна.

– Папа, тебе что, плохо? – спросил Олег.

Лицо Беляева-старшего вдруг сделалось пунцово-красным. Однако он по-прежнему не произносил ни слова. И продолжал с интересом разглядывать доллары.

– Вызывай, Олег, «Скорую»! – закричала Нина Ивановна. – У отца, по-моему, гипертонический криз.

Мальчик кинулся к телефону, но дойти не успел. Его остановило громоподобное восклицание папы:

– К черту «Скорую помощь»!

Олег вернулся в спальню.

– Нина! – протянул жене деньги Борис Олегович. – Это что, пятьсот долларов?

– Боренька, ты бы полежал, – ответила Нина Ивановна.

– Тебя о чем спрашивают? Отвечай, сколько тут долларов? – взревел муж.

Жена взяла у него из рук деньги.

– Тут, Боренька, только пять долларов, – пересчитала купюры мама Олега. – Пять однодолларовых бумажек.

– Значит, со зрением у меня, по крайней мере, все в порядке, – с некоторой даже радостью отметил глава семейства Беляевых. – И с головой вроде тоже. Я уж было решил, что схожу с ума.

– Почему? – хором осведомились жена и сын.

– Потому что совсем недавно их было пятьсот, – указал на купюры папа Олега.

– Как это пятьсот? – удивилась Нина Ивановна.

Лицо Беляева-старшего вновь стало краснеть.

– Боренька, только ты не волнуйся, пожалуйста, – скороговоркой проговорила Нина Ивановна. – Лучше пойдем ужинать.

– У меня только что было тут пятьсот долларов, – повторил папа Олега.