Анна Устинова - Загадка назойливых звонков

Тревога, однако, не проходила. Новый ночной звонок вывел Таню из равновесия. Дважды и впрямь могли ошибиться номером. Но в третий раз… И еще эта занавеска. Как она странно опустилась ей на голову. Прямо как погребальный саван. И, главное, именно в тот момент, когда позвонили. И на кухне что-то загрохотало… Таня поежилась. Торшер вдруг ярко мигнул и погас. Комната погрузилась во тьму.

Таня забилась в угол постели, словно ища там спасения. Какое-то время она даже боялась пошевельнуться. Потом, сделав глубокий вздох, бросилась к двери и щелкнула выключателем. Комнату залил свет люстры. Страх чуть-чуть отпустил. Теперь нужно проверить, что там, на кухне?

Сперва Таня включила свет в родительской комнате, затем в коридоре и в передней, потом в ванной и туалете и, наконец, замерла возле кухонного порога.

За дверью царила полная тишина. Даже вода из крана не капала.

– Господи, ну я и трусиха, – шепотом принялась ободрять себя девочка. – Кто мог залезть на кухню? Мы ведь не на первом этаже живем.

Она зажгла свет и вошла. На полу валялась разделочная доска. Чуть поодаль лежал крючок, на котором она уже несколько лет висела.

– Очень страшное происшествие, – снова проговорила вслух Таня. – Крючок от стены отклеился. Лампочка в торшере перегорела. Форточка от ветра раскрылась. И я в занавеске запуталась.

Но легче почему-то не становилось. И навязчивые телефонные звонки никак не выходили из головы. В их свете вроде бы безобидные сами по себе происшествия приобретали зловещий смысл.

«Видимо, с кем-то случилась беда, – пронеслось в голове у Тани. – Но с кем? Кто мог мне звонить так поздно? А вдруг это все-таки был Олег?» Таня немедленно вспомнила несколько случаев, когда Олег попадал в очень опасные ситуации. Сейчас его, например, могли взять в заложники. Там, где его держат, случайно оказался телефон. Вот он и звонит. А говорить, наверное, не может, потому что с него не спускают глаз какие-нибудь бандиты.

«Хотя, нет, – спохватилась Таня. – Мы же с Олегом перед сном разговаривали, значит, он дома. А если их всех…» От того, что пришло ей в голову, по спине побежали мурашки. У папы и мамы Олега была своя фирма. Дела последнее время шли очень успешно. Наверняка у Беляевых есть немало конкурентов. Что, если кто-нибудь из них заказал налет на квартиру? Тогда все семейство сейчас в опасности, и она, Таня, должна немедленно что-то предпринять для их спасения.

Девочка вернулась в свою комнату и, подняв трубку, набрала телефон Беляевых…

Обычно телефон оставался на ночь у Олега. Это повелось с той поры, когда четверо его близких друзей-одноклассников стали регулярно названивать утром перед уроками. Иной из них забывал расписание. Другие еще что-нибудь.

Последней каплей стал звонок долговязого Женьки, которому однажды приспичило в половине седьмого утра выяснить, состоится ли контрольная по алгебре. Разбуженный ни свет ни заря папа Олега, Борис Олегович, сперва разразился гневной тирадой, а затем заявил, что если у его «обалдуя-сына» такие друзья, то пусть он держит ночью телефон у себя в комнате.

Однако сегодня Беляев-старший с самым решительным видом унес трубку радиотелефона к себе и водрузил ее на тумбочке возле кровати. Дело в том, что он дожидался очень важного звонка от одного из иностранных партнеров. Прикинув разницу во времени между двумя государствами, Борис Олегович и жена его, Нина Ивановна, высчитали, что разговор должен состояться в районе шести утра. Весь вечер мама и папа Олега работали над речью, которую Борис Олегович собирался произнести по телефону.

Дело в том, что глава семейства Беляевых знал иностранные языки не очень хорошо. Точнее, ему самому казалось, что он вполне сносно изъясняется по-английски. Нина Ивановна придерживалась иного мнения, и была права. Беляев-старший говорил на какой-то причудливой смеси английского, французского, итальянского, некоторых отечественных выражений, а также жестов. Правда, большинство собеседников его каким-то неведомым образом умудрялись понимать. Однако Нина Ивановна предложила, что будет вести переговоры сама.

Беляев-старший этому решительно воспротивился. По его глубокому убеждению, он как глава фирмы был просто обязан лично начать разговор с партнером. А уж потом жена с ее блестящим знанием языка может подключиться для выяснения разных тонкостей.

На том и порешили. Борис Олегович поднимет трубку и произнесет краткую вступительную речь, которую составил вместе с Ниной Ивановной. А затем она продолжит разговор.