Анна Устинова - Загадка газетного объявления

Олег с укором уставился на отца.

– Ну разумеется! – сардонически захохотал тот. – Во всем виноват один я! Уж говори, сынок, не стесняйся! Может, я и шубу у Женькиной матери украл?

– Боренька! – вновь посмотрела с мольбою на мужа Нина Ивановна. – Может, все-таки примем таблеточку от давления?

– Женькину мать ограбила какая-то тетка, – вклинился в разговор Олег.

– Какая тетка? – забыв о таблетках и о давлении, поинтересовались родители.

– Если я правильно понял Женьку, то эта тетка пришла к его матери покупать шубу. А потом вместо денег подсунула Женькиной матери «куклу».

– А Наташа знала эту женщину? Шуба-то у нее была какая, дорогая? – мигом накинулась на сына с расспросами Нина Ивановна. – И почему Наташа вдруг решила продавать шубу накануне зимы?

– Не знаю, мама, – пожал плечами Олег. – Меня вообще-то шубы не интересуют, и я в них не разбираюсь.

– Ты слышишь, Боренька? – всплеснула лопаткой, которую все еще сжимала в руке, Нина Ивановна. – И о чем только думает наш сын! Сколько времени разговаривал с Женькой, а самого главного не узнал!

– Женька еще меньше меня шубами интересуется, – ответил Олег.

– Зато Володя теперь, наверное, интересуется, – философски заметил Борис Олегович. – А мне, например, интересно, где мой кусок пирога?

– Вот, – перевела взгляд на лопаточку Нина Ивановна. – Ой! – спохватилась она. – Где же он?

Тут как раз из-под стола, облизываясь, вылез Вульф. Олег все понял и усмехнулся. Нина Ивановна по-прежнему растерянно смотрела то на лопаточку, то на пол.

– Так где же пирог? – допытывался Борис Олегович.

– Пирог съел Вульф, – внес ясность Олег. – По-моему, ему очень понравилось.

Пес радостно тявкнул и, кинув умильный взгляд на Нину Ивановну, еще раз облизнулся.

– Хорошенького понемножку, – строго сказала та. – Между прочим, собакам вообще нельзя сладкого.

Вульф тяжело вздохнул и поплелся прочь из кухни.

– А я, между прочим, все жду и жду, – трагическим тоном изрек глава семейства Беляевых. – Кто-нибудь мне положит пирог или нет?

– Ну конечно же, Боренька, – уже отрезала новый большой кусок Нина Ивановна. – Сейчас попьем чаю, а потом я сразу же созвонюсь с Васильевыми. Хочу узнать о происшествии из первых рук.

«Неплохо сработано, – мысленно похвалил себя Олег. – Теперь главное не прозевать момент, когда мать начнет рассказывать отцу все, что узнает от Натальи Леонидовны».

Беляев-старший, получив наконец пирог и чай, обрел благостное расположение духа.

– Замечательный пирог, Нина, – обратился он к жене. – Я вот сейчас подумал, как мало, в сущности, нужно человеку для счастья. Семейный уют, вкусный ужин, ну и еще…

Что еще, с точки зрения главы семьи Беляевых, требовалось людям для полного счастья, Олегу и Нине Ивановне так и не суждено было узнать. Философскую речь Бориса Олеговича прервал новый телефонный звонок.

– Проклятие! – завелся Беляев-старший.

– Я подойду, – кинулся в гостиную Олег.

– Стой! Возьмешь трубку тут! – указал на кухонный телефон отец.

Олег повиновался.

– Алло?

– Ты? – послышался взволнованный голос Тани. – Женьку ограбили.

– Знаю, – скороговоркой произнес Олег. – Только не Женьку, а его мать. Я позвоню тебе позже. Мы ужинаем.

– Ясно, – хихикнула Таня. Ей был прекрасно знаком распорядок семейства Беляевых. А в частности, и взрывной характер Бориса Олеговича.

– Конечно, это была твоя Танька, – с убийственным сарказмом взглянул на сына любящий родитель.

– Доедайте пирог, – вмешалась Нина Ивановна. – А я пойду выяснить у Наташи…

Тут телефон зазвонил снова.

– Да? – сорвал трубку Олег.

– Здорово! – приветствовал его радостный возглас Лешки Пашкова. – Чего там у Женьки случилось? На мать, что ли, кто-то напал? Мне Темыч позвонил. Только начал рассказывать, а тут его мать стала вопить. Ей зачем-то понадобился телефон. Вот я в результате ничего и не понял.

– Придется тебе, Лешка, еще немного помучиться, – мрачно произнес Олег. – Моим предкам тоже телефон нужен.

– Нет, ты мне хоть в общих словах объясни, – не унимался Пашков.

Но Олег, чувствовавший на себе тяжелый взгляд отца, торопливо повесил трубку.

– Пойду позвоню Наташе, – повторила Нина Ивановна и спешно направилась в гостиную.

Олег остался с отцом на кухне. Прикончив огромный кусок пирога, Беляев-старший окончательно обрел душевное равновесие.

– Может, еще по одному сбацаем? – заговорщицки покосился он на блюдо с пирогом.