Александр Тутов: Потапыч и Миша

Михайло Потапыч поднялся из-за стола, встряхнул тяжёлые когтистые лапы. Уверенный в своей силе, решил пистолет не брать.

Выйдя из участка, он увидел своего племянника Мишу, который о чём-то оживлённо шептался со своими верными друзьями, Хвостиком и Петей.

Заметив дядю, Миша подошёл к нему и поинтересовался, куда тот направляется.

– На дело! – многозначительно ответил медведь, мол, не доставай, племяш, не до тебя пока!

Миша хотел было идти с ним, да передумал. Подмигнул приятелям и сделал вид, что они собираются в прятки играть.

Но как только Михайло Потапыч отошёл подальше, Миша предложил:

– А давайте проследим, куда пошёл мой дядя, он нас на преступников и выведет!

И озорная троица стала осторожно красться за участковым.

А Михайло Потапыч уверенно шёл к старой заброшенной мельнице, где любили собираться лесные хулиганы. Там частенько посиживал не только Волк с товарищами, но и лешие, кикиморы, русалки и, что больше всего не нравилось участковому, – юные шкодники из лесного зверья.

Уж сколько раз Потапыч разгонял эти сборища! Но через какое-то время они опять собирались.

В старой мельнице расторопный Рыжий Лис открыл бар «Колобок». Когда-то это было литературное кафе с тем же названием, но его прежние владельцы, Бабка с Дедом, не смогли устоять под напором рэкетира Лиса и отдали своё любимое заведение на «съедение».

Вот туда и направился Михайло Потапыч. Там он обнаружил шумную компанию, пьющую брагу и хохочущую.

Самого Рыжего Лиса здесь не было.

Потапыч успел заметить стремительно нырнувшего под стол Волка. Тот таким образом отреагировал на появление участкового. Впрочем и вся остальная братия заметно поутихла, насторожённо уставившись на представителя власти.

– Серый, – грозно прорычал Потапыч, – вылезай из-под стола!

– А что? И под столом посидеть нельзя? – Волк хоть и выглядел сконфуженным, но ещё хорохорился перед дружками.

– Скоро тебе придётся сидеть в другом месте! – медведь был очень суров.

– А за что? Прав таких не имеете. Опять произвол хотят учинить над честным Волком. Поклёп это всё! Подумаешь, в шутку попугал Красную Шапку, а она уж и обиделась. Да и вообще, это её мама с бабушкой попросили меня попугать девчонку, чтобы она по лесу долго не шаталась. А то ползёт еле-еле… Пока со всеми поболтает по дороге, пирожки-то и остывают. Очень я её бабушку понимаю: кому охота холодные пироги лопать? Научил я её на свою голову быстро бегать, вот она до милиции и добежала… Вечно я за свою доброту страдаю.

– Замолчите, гражданин Волк! – оборвал Потапыч волчьи завывания. – Не знал я про Красную Шапочку, но теперь обязательно проверю. На вас заявление от трёх поросят о покушении на убийство и разрушении их домов.

– Как от трёх поросят? – осипшим голосом переспросил Волк. – Сразу от трёх?

– Именно от всех трёх, – подтвердил участковый.

– Ой, влип! – взвыл Волк. – А то, что они меня в кипятке сварить хотели, это не считается? Да я на них тоже заявление напишу, вот вам же и напишу!

– Они защищали свои жизни, так что собирайся, пойдёшь со мной! – приказал Михайло Потапыч.

– Вот, подставили! – проревел Волк и с этими словами сиганул в окошко.

– Стой, злодей! – закричал Михайло Потапыч, да было поздно. Волк скрылся в лесу.

Участковый переписал всех неблагонадёжных, находившихся в баре, пообещал вызвать в участок.

Миша с Петей и Хвостиком, отправившись за Михайло Потапычем, поостереглись заходить в это злачное заведение – за такое родители бы по головке не погладили.

Когда Волк выскакивал в окно, ребята как раз там и находились. Волк угодил прямо в лапы к Мише.

Миша, несмотря на молодость, был очень крепким медвежонком. Серого Волка он знал, как, впрочем, и Волк знал Мишу, иногда даже поддразнивал медвежонка. Но сейчас взмолился:

– Пусти меня, Миша, ведь напраслину на меня возводят! А как оправдаться, не знаю! Засудят меня эти обманщики поросята! Спрятаться мне надо, подумать, тогда, может, и найду, как защититься. Помогите!

– А почему мы должны тебе верить? – с сомнением произнёс Миша и на мгновение ослабил хватку.

Этого Волку хватило, чтобы вырваться. Он задал такого стрекача, – только пятки засверкали.

Миша стоял в раздумье, виновато посматривая на товарищей, потом приободрился.