Александр Тутов - Потапыч и Миша

Ёжка, почесав свой курносый носик, неожиданно спросила у Михайло Потапыча:

– Дядя Миша, а у тебя крахмал есть?

– Кажется, есть, – недоумённо ответил участковый, не поняв смысла вопроса.

– Давай быстрей! – Никто не мог понять, что за мысль пришла в голову девчонке.

Потапыч полез в буфет и достал пакет с картофельным крахмалом. Ёжка, схватив кулёк, извлекла кастрюльку из груды посуды, налила туда воды, засыпала в неё крахмал, добавила что-то ещё и принялась готовить что-то наподобие клейстера.

Все удивлённо смотрели на неё, а она не обращала на это никакого внимания и продолжала заниматься непонятным для окружающих делом.

– Пригодится! – единственное, что произнесла плутовка, чтобы как-то успокоить любопытствующих.

За окном послышался скрипучий голос Дуремара.

– Ваше время истекло! – предупредил он. – Какой ваш ответ?

– Со своей стороны мы предлагаем, – громко принялся отвечать на ультиматум капитан Попович (ответ он согласовал с Михайло Потапычем), – Мальчихишу-Плохишу утопиться в бочке с вареньем, предварительно написав письмо прокурору, покаявшись во всех грехах и рассказав про своих сообщников. Его подручным лучше всего забить осиновые колья друг другу. Дуремару советуем отправиться на постоянное место жительства к своим пиявкам, и вообще, для всех пришедших сегодня под стены этого дома, главное – успеть явиться с повинной в наши правоохранительные органы.

От такого заявления за окнами установилась полная тишина. Переваривали услышанное. Потом раздался злобный вой, возмущенные крики.

– Ну, держитесь! Пощады не будет! – прокричал кто-то из темноты.

За окнами загремело. Потом грохнуло несколько выстрелов. Пуля разбила оконное стекло, осколки полетели в разные стороны. Один из них поцарапал щеку Алёше Поповичу, – пришлось залечь.

Противник открыл огонь из автоматов. Звенели разбитые стёкла, пули впивались в косяки.

Михайло Потапыч разрядил обойму табельного оружия в сторону противника.

И вдруг, как по мановению волшебной палочки, всё стихло.

– Все целы? – спросил Михайло Потапыч. – Целы.

– Ну, слава Богу! – удовлетворённо сказал участковый.

– Похоже, им сообщили, что шум вызывает излишний интерес в соседних домах! – возбуждённо воскликнул капитан Попович. Битва будоражила его, поэтому он пребывал в приподнято-боевом настроении.

– Наверняка сейчас жители посёлка названивают во все инстанции! – согласился Михайло Потапыч.

– Как ты думаешь, что они сейчас предпримут? – Алёша Попович отметил, что в отстрелянной обойме у него остался один патрон.

– Будут использовать колдовство и всякие магические фокусы, – усмехнулся Михайло Потапыч. – Большей части нечисти страшны лишь серебряные пули. А у нас все до единой – обыкновенные.

– Значит, сейчас полезут и в двери, и в окна?

– Полезут!

Патроны у обороняющихся быстро закончились. Пули действительно не брали нечистую силу.

Начался настоящий штурм дома лесного участкового майора Михайло Потапыча Топтыгина. Штурмующих было много: вампиры, вурдалаки, оборотни, черти, наёмные гоблины и различные монстры. Алёша Попович успел разглядеть прячущуюся за сараем безобразную фигуру Вия.

– Серьёзный контингент они подогнали! – присвистнул он.

Нечисть, подвывая и улюлюкая, принялась долбить дверь. Пара вурдалаков сунулась было в окно, но Бабка-ёжка так лихо огрела их метлой, что они отлетели. Правда, на их месте оказались другие, и Ёжке пришлось работать метлой не переставая.

Дюжий гоблин с кривым и длинным носом впрыгнул в окно, подмяв под себя хрупкую Ёжку, но тут же нарвался на размашистый удар лапы Михайло Потапыча, после чего «растёкся» по стенке и медленно сполз на пол.

Алёша Попович и Савелий безостановочно лупили просовывающихся в оконный проём. Им то и дело приходилось уворачиваться от стрел и дротиков.

Вдруг с шипением и треском влетели два огненных шара. Они на мгновение зависли в центре комнаты, а потом устремились к участковому и Алёше Поповичу. Если бы не быстрая реакция Ёжки! Она взмахнула руками. Прямо из её указательных пальцев вырвались лучи белого ослепляющего света и ударили в огненные шары. «Пшик!» И шары с лёгким шипением растаяли, не причинив никому вреда.

– Ничего себе! – вырвалось у Поповича.