Сара Тодд Тейлор - Таинственная фотография [litres]

– Меня зовут Пеппи, – представился серый кот. – Мадам Бельфорте – одна из самых уважаемых персон в музыкальном мире Парижа. Она устраивает минимум по два концерта в месяц в своём доме недалеко от Эйфелевой башни. Любой, кто хоть что-то из себя представляет на музыкальной арене города, обязательно играл на её чудесном фортепиано.

– А что она делает здесь? – вежливо поинтересовался Оскар.

Пеппи лапкой поправил свой ошейник.

– Судит, конечно. Мадам Бельфорте – главный судья на «Голосе Парижа». Её роль – самая престижная. Главного судью всегда приглашают на лучшие музыкальные вечера.

Максимилиан покраснел. Как ужасно, что он напал на судью! И что о нём подумает мадам Эмеральда?

– Ещё в жюри есть Пьер, – продолжал Пеппи, к счастью не замечая, что Макс сгорает от стыда. – Все думали, что в этом году он будет главным судьёй, но в последнюю минуту организаторы пригласили мадам Бельфорте. Пьер психует, так ему и надо за его ужасное отношение к котам.

Максимилиан вспомнил, как Пьер брезгливо морщился, и пожал плечами. Он любил загадки, но почему некоторые люди не ценят котов – это выше его понимания.

– Они там теперь надолго застрянут, – продолжал Пеппи, элегантно вылизывая лапку от пыли. – Пьер, конечно, хочет, чтобы Джулиана победила, но обсуждения у них займут, по меньшей мере, час. И им надо будет прийти к согласию, кто выступает лучше, и кто будет петь завтра первым. Это ужасно важно.

– Пока они заняты, – предложил Оскар, – почему бы нам не исследовать город? Думаю, месье Пеппи знает всё об этом прекрасном месте.

Несмотря на лесть Оскара, Пеппи отреагировал как-то неуверенно.

– Мадам Бельфорте не любит, когда я ухожу далеко, – промяукал он. – Она волнуется.

– Мы вернёмся ещё до того, как она узнает, что мы ушли, – пообещал Оскар.

Но Оскар не учёл того, как будет передвигаться Пеппи, подумал Максимилиан, когда они в пятнадцатый раз остановились наверху черепичной крыши, поджидая серого кота. Пеппи полз, цепляясь когтями и дрожа всем телом.

– С такой скоростью мы не много увидим, – заметил Максимилиан, обращаясь к Оскару. Они пересекли всего четыре крыши, и Пеппи приходилось уговаривать перед каждым прыжком. А Париж с высоты был прекрасен. Огни города сверкали на многие километры, и снизу до котов доносились звуки скрипок и ароматы вкуснейших стейков, которые готовились в битком забитых маленьких бистро. Официанты в длинных белых фартуках носились туда-сюда, нося по шесть тарелок сразу, или удерживая на серебряных подносах огромные графины. Это всё напомнило Максимилиану о том, что давным-давно пора ужинать, и им придётся возвращаться в концертный зал до того, как он успеет хотя бы одним глазком взглянуть на знаменитую Эйфелеву башню.

– Это напоминает мне одного кота, который выглядел точно так же всего год тому назад, – со значением глядя на Максимилиана, проговорил Оскар. – Побольше терпения, мой друг.

Макс оглянулся на Пеппи и немного смутился. В тот первый вечер, путешествуя по крышам Лондона, он был в таком же ужасе, как Пеппи сейчас, и восхищался тем, с каким мастерством Оскар перелетает с крыши на крышу, переворачиваясь в воздухе. Макс решил быть снисходительнее.

– Прошу прощения за свою ошибку при нашей встрече, – извинился он перед Пеппи, который скользил по черепице. – В зале сидела дама, у которой только сегодня похитили кошку, так она очень похожа на вас. Я видел на фотографии.

Пеппи открыл рот, чтобы ответить, и тут его задняя лапа оступилась. Он пискнул от страха и крепко зажмурился. Пеппи явно был не из тех котов, которые могут делать два дела одновременно. Максимилиан подождал, пока тот продолжил путь, и снова заговорил.

– Такая серая, в бриллиантовом ошейнике, – сказал он. – Правда, совсем как вы.

Пеппи нахмурился.

– Похоже на Звёздочку, – ответил он. – Действительно красивая кошка. Неудивительно, что вы приняли её за меня.

Максимилиан хотел уже высказаться о самовлюблённости некоторых, но, перехватив предупреждающий взгляд Оскара, передумал.

– Она живёт вон там, – Пеппи лапкой указал на особняк кремового цвета с высокими узкими окнами. Подоконники там были увиты цветами, а верхний этаж опоясывал балкон с изысканными коваными перилами.

– Если кто-то заберётся на эту крышу, то с лёгкостью сможет спуститься на балкон и проникнуть таким образом в дом, – принялся размышлять вслух Максимилиан, чувствуя покалывания в хвосте, как бывало всегда, когда он разгадывал загадку.