Жорж Байяр - Мишель и машина-призрак

– Выходит, ночной посетитель – просто любопытный? – удивлялся Даниель.

– Если бы не запертая дверь, я бы решил, что болты выпали сами собой, а тут не было ни души. Хотя… совсем из головы вылетело… Поврежденные свертки…

– Судя по всему, он не нашел того, что искал.

– Значит, не исключено, что он еще вернется?

– Все может быть!

– В таком случае, ночью надо будет проследить за сараем. Жалко, нет Звонка. Привязали бы его внутри – этот пройдоха и близко бы не сунулся.

Звонком звали их сенбернара, которого мадам Терэ взяла с собой в Компьен чтобы показать знакомому ветеринару.

Братья говорили полушутя, но мало-помалу идея подстеречь ночного посетителя их захватила.

Они медленно побрели к дому, нежась в солнечных лучах, наслаждаясь небесной голубизной.

– На самом деле нужно не отпугивать вора, а выяснить, что ему понадобилось, – сказал Мишель.

– Да он наверняка сюда больше носа не покажет! Ведь того, что он ищет, в сарае нет.

– Противно, когда не понимаешь, что происходит. Чего бы ему было нас не спросить?

Ребята подошли к дому. Уже на пороге Мишель произнес в задумчивости:

– По-моему, не помешает вечером принять кое-какие меры к тому, чтобы сцапать нашего молодца и выяснить наконец что ему нужно.

– Иначе говоря, ты хочешь, чтобы я полночи не спал?

– Ничего, как-нибудь переживешь! – усмехнулся Мишель.

– Естественно, переживу… хотя сон – это здоровье, как говорит Онорина.

Братья прошли на кухню – там они ели, когда родителей Мишеля не было дома.

За обедом разговор вертелся вокруг дела Бури, но про случай с замком ребята Онорине не стали рассказывать – чтобы не подливать масла в огонь. Собственного мнения о Бури у женщины не было – она редко выбиралась из «Маргийери», и то исключительно в город за покупками. Зато на грабителей вообще ее точка зрения была весьма определенной.

– Скорее мир перевернется, чем я поверю, что земледелец сделался грабителем. Какой-нибудь городской оболтус – еще куда ни шло.

Это суждение укрепило Мишеля в решимости как можно скорее вызволить Эрнеста из его незавидного положения.

После обеда Мишеля осенило.

– Слушай, Даниель, – сказал он, когда они с братом мерили шагами центральную алле^о, – по-моему, нам надо провернуть одну штуку.

– Какую штуку?

– Если мы действительно хотим помочь Эрнесту, надо сходить к потерпевшему… этому господину Рамадону. Может, он сумеет убедить жандармов?

– Для начала нужно его самого убедить, что Бури невиновен.

– Попытка не пытка. Честно говоря, я просто не могу жить спокойно с сознанием, что бедйяга Бури сидит в тюрьме.

– А у тебя есть адрес?

– В статье говорилось, что это на улице Рам-пар. Забыл номер дома. Ничего, там спросим.

– Вместе пойдем или мне остаться в мастерской – помочь ребятам?

– Как хочешь.

– Что-то мне не слишком улыбается перспектива тащиться туда. Если ты не против…

– Ладно, договорились. В каком-то смысле так даже лучше.

Четверть часа спустя Мишель покинул «Маргийери». Настроен он был весьма бодро – впервые за несколько последних дней.

«Любопытно будет познакомиться с этим господином», – сказал он себе.

Улица Рампар была небольшой. Когда Мишель ее отыскал, часы показывали начало третьего. «Не самое подходящее время для визитов, – подумал он, – тем более к незнакомым… Ладно, была не была! В конце концов это в интересах господина Рамадона: чем быстрее поймают настоящего преступника, тем скорее он получит обратно свое добро».

Справляться у местных обитателей Мишелю не потребовалось. На калитке красивой виллы он заметил медную дощечку с нужным ему именем:

А. РАМАДОН

Торговый представитель

Мишель нажал на кнопку звонка и приготовился ждать. Вилла была окружена садом, ухоженным, но довольно безвкусным. По углам свежеподстриженной квадратной лужайки стояли фаянсовые фигурки животных: охотящаяся за мышью кошка, несуразный петух, дремлющая собака.

На первом этаже в окне шевельнулись занавески, и полированная дубовая дверь распахнулась одновременно с калиткой, которая приводилась в действие электрическим затвором.

Мишель увидел рыжеволосую девочку в джинсах и темно-зеленом свитере. Перемахнув через три ступеньки, она соскочила с крыльца. На вид ей было лет тринадцать-четырнадцать. Когда она подошла поближе, юноша разглядел бледное лицо и необычного цвета глаза: серые с голубыми пятнышками.

– Что вам угодно? – спросила она.