Мэри Кэри - Тайна памятной встречи

Юпитер окончательно окунулся в те прежние дни. Ему до боли знаком был этот запах свежей краски и раскаленных металлических приборов, этот иссушающий жар осветительных ламп, а главное — поднявшийся при его появлении жуткий гомон, в котором на разные голоса звучало столь ненавистное ему слово…

— Толстячок! — слышалось со всех сторон, едва он вошел, его обступили плотным кольцом фоторепортеры. Минуты три он терпеливо ждал, пока сфотографируют его физиономию, послушно подчиняясь их дурацким просьбам:

— Улыбочку, Толстячок.

— Посмотри-ка на меня, Толстячок.

Наконец, они оставили его в покое. Юпитер увидел, как сквозь толпу пробирается улыбающийся верзила. Ага, это Милтон Гласс; через минуту он уже обнимал Юпитера огромной своей ручищей за плечи.

— Юпитер, — прочувствованно произнес он. — Юпитер Джонс, мы тебя ждем. Скорее сюда, я отведу тебя к остальным Маленьким Плутишкам.

В дальнем конце здания была расположена громадная, очень ярко освещенная кухня. Ненастоящая, конечно. Юпитер точно знал, что плита эта не работает и что кран над раковиной тоже включать бесполезно — из него не вытечет ни одной капли. Всамделишным был только длинный стол, на котором несколько официантов сервировали «дружеский ленч».

Милтон Гласс подвел Юпитера и его друзей к трем стоявшим у стола парням, которые о чем-то оживленно болтали с очень хорошенькой темноволосой девушкой.

При виде Юпитера они прекратили разговор и молча на него уставились. Юпитер тоже молча их разглядывал, толком не понимая, что он все-таки рассчитывал увидеть.

В его памяти долгие годы хранились образы всех Маленьких Плутишек — таких, какими они были прежде. Балбеса с его похожим на яйцо бритым черепом и дурацкой ухмылкой. Ногастика, лицо которого напоминало пожухлое недозревшее яблоко, а ладони и ступни были непропорционально большими. Ищейку, вечно облизывавшегося своим длиннющим языком и рыскающего по сторонам потупленными глазками… грустными-прегрустными. Милашку Пегги с густой черной челкой и с маленьким, чуть заостренным книзу личиком.

Но эти четверо совершенно взрослых людей, внимательно его рассматривавших, были абсолютно ему незнакомы.

Один из них, красивый малый с густой гривой светлых, отпущенных почти до плеч волос, одетый в кожаную куртку, небрежно махнул Юпитеру рукой.

— Привет, — сказал он. — Тебя им тоже удалось затащить сюда?

Юпитер кивнул и тайком посмотрел вниз, на ботинки этого парня, — они были, пожалуй, даже маловаты для такого верзилы. Значит, это не Ногастик. И не Ищейка. А вот парень, стоявший с этим верзилой, смотрит чуточку искоса… правда, он еще ни разу не облизнулся, и вид у него совсем не грустный.

Выходит, этот воображала в кожаной куртке и в дорогих, ручной работы ботиночках и есть Балбес. Юп кивнул остальным двум парням, вычислив про себя, что это Ногастик и Ищейка. Они тоже здорово переменились.

Ладони и ступни Ногастика и сейчас были для него крупноваты, поскольку роста он был невысокого и довольно тощ. Но теперь его лицо совершенно не походило на лежалое яблоко, хотя, вероятно, именно столь необычный окрас кожи привлек в свое время внимание режиссера. Теперь он был бодр, весел и с румянцем во всю щеку, и сразу напомнил Юпитеру парней с профессионально-дружелюбным видом, которых он видел в Роки-Бич в городском универмаге: тех, что стоят у выхода из зала.

А Ищейка, пожалуй, был похож на начинающего карьериста. Стрижка ежиком, строгая сорочка, отлично сшитый блейзер: извольте, в любую минуту, нет проблем… Просто не верилось, что когда-то он был несчастненьким, наводящим тоску мальчишкой, которому досталась роль этого малахольного Ищейки.

Юпитер обернулся к девушке в экстравагантном золотисто-бежевом костюме. И сейчас лицо Милашки Пегги напоминало формой сердечко, а глаза были по-прежнему синие-синие, обрамленные очень длинными густыми ресницами, и однако, встреть он ее на улице, ни за что бы не узнал.

Она улыбнулась Юпитеру.

— Очень рада, что ты смог приехать, — просто сказала она. — Можно я буду называть тебя Юпом? Ты не против?

— Конечно, нет, — Юпитеру было очень приятно, что она помнила его настоящее имя.

— А ты зови меня Пегги. Никаких Милашек. Я столько лет пыталась избавиться от этой клички. Просто Пегги. Договорились?

— Договорились. — Юп поискал глазами Боба и Пита, намереваясь представить их Пегги и остальным Плутишкам. Но их уже не было на «кухне». Они стояли рядом с камерой, обсуждая что-то с Милтоном Глассом и сухощавым седым господином. Этот бело-волосый человек почему-то казался Юпитеру очень знакомым, но он никак не мог вспомнить, кто это.