Анна Устинова - Тайна «Коварной русалки»

– Ой, ребята! – схватился за голову Шмельков. – У меня от ваших версий уже мозги в трубочку свернулись. И в отделение уже пора возвращаться. Давай-ка, Петька, я быстренько запишу твои показания, и до завтра расстанемся. Утро вечера мудренее.

Петька еще раз повторил, что и в какой последовательности увидел утром. Шмельков тщательно занес его показания в протокол.

– Ну, будьте здоровы, живите богато, – попрощался капитан. – Мы с вами, братцы, вот как договоримся. Если чего увидите или в голову там придут какие-нибудь интересные мысли, сразу звоните мне в отделение. Но, в общем, я и сам у вас в поселке теперь постоянно крутиться буду.

– А вы нам расскажете, если что-нибудь новое выяснится? – спросила Настя.

– Обязательно, – пообещал Алексей Борисович. – Но только если это не будет служебной тайной, – уже заводя мотоцикл, добавил он и уехал.

– Наверное, Шмельков мечтает о Тяпиной премии, – пробормотал Димка. – Вряд ли Алексей Борисович нам ее уступит.

– Не знаю уж, как Шмельков, но ты, Димочка, ее точно никому не уступишь, – скривила губы в усмешке Маша.

– Почему обязательно Димочка! – возмутился брат. – Естественно, если мы с вами раньше Шмелькова во всем разберемся, то и потребуем у Тяпы премию.

– Черствый ты человек, – покачала головой Настя. – Тебе эта премия на шоколадки, а у Шмелькова, между прочим, большое семейство. Попробуй проживи на милицейскую зарплату.

– Думаю, Тяпа столько отвалит, что шоколадками можно не ограничиваться, – алчно произнес Димка.

– Вот что деньги с людьми делают, – скорбно заметила Маша.

– А особенно халявные, – подмигнул девочкам Петька.

– И это ты называешь халявными! – воскликнул Димка. – Ты представляешь себе, что такое раскрыть подобное преступление? Особенно если в этой раме какой-нибудь ценный бриллиант был запрятан.

– Я-то как раз представляю, – кивнул Петька. – Вернее, пока ничего себе не представляю.

– А давайте после ужина попробуем еще раз поискать оставшийся обломок рамы, – подала идею Настя.

– Попытка не пытка, – откликнулся Петька.

– Сомневаюсь, чтобы они кусок с тайником просто так выбросили, – покачала головой Маша.

– А я думаю, что это вполне могло случиться, – продолжала Настя. – Тем более если они улепетывали на электричке. Зачем им тащить с собой кусок тяжеленной рамы. Ведь то, что хранилось в тайнике, они скорей всего вытащили на берегу пруда.

– И вообще, – дошло вдруг до Димки, – если бы они ехали на машине, то, наверное, утащили бы с собой и раму, и картину. А уже где-нибудь дома и разбирались бы что к чему.

– Это если они на себя работали, – ответил Петька. – А если, скажем, жуликам велел украсть из библиотеки картину какой-нибудь заказчик? И поджидал их около Борского пруда. Тогда они отдали ему картину, а он стал немедленно проверять, не украли ли они драгоценности из тайника.

– Слушай, Петька, – воскликнула Настя. – Но тогда этим заказчиком вполне мог быть Ростислав Кузьмич. Например, он с этими жуликами расплатился. Они вроде ушли, а он начал разламывать раму. А жулики на самом деле затаились в кустах и все видели.

– Точно! – даже подпрыгнул Командор. – А потом жулики как следует треснули Ростислава по голове, бросили в пруд и смылись вместе с сокровищами. И раму, естественно, бросили на берегу.

– Верней, они скинули обломки рамы в пруд, – уточнил Димка. – А уж потом их прибило к разным берегам.

– Тогда кусок, в котором тайник, по идее, должен где-нибудь там найтись, – воодушевился Петька.

– Только чем это нам поможет? – спросила Маша.

– Во-первых, если найдем его, то наша версия подтвердится, – ответил Петька.

– А если мы кусок рамы найдем, а тайника там не окажется? – очень внимательно посмотрел на него Димка.

– Это я как раз хотел сказать во-вторых, – хлопнул старого друга по плечу Командор. – Если тайника не окажется, то, значит, драгоценности совершенно ни при чем. И поиски следует предпринять в ином направлении.

Тут Маша, схватившись за голову, объявила:

– У меня, по-моему, сейчас, как у Шмелькова, мозги свернутся ото всех этих версий.

– Поэтому нужно сделать перерыв на ужин, – был совершенно согласен с ней Петька. – Я, как поем, за вами зайду.

– И на ужин нам следует поторопиться, – посмотрел на часы Димка. – Иначе бабушка… – и он кинул очень выразительный взгляд на сестру.

Та без слов двинулась в сторону дачи. Пожилая ученая дама Анна Константиновна после кончины мужа ушла из научного института, где они много лет работали, и стала жить круглый год в Красных Горах, лишь изредка, по ее собственным словам, совершая набеги на московскую квартиру, где теперь были полноправными хозяевами родители Димы и Маши. Во-первых, Анна Константиновна считала, что «трем поколениям под одной крышей никак не ужиться». Во-вторых, уверяла, что на даче гораздо лучше себя чувствует. А в-третьих, подчинила «остаток дней» созданию воспоминаний. «Мне довелось общаться почти со всеми великими современниками, – часто повторяла бабушка Димы и Маши. – И с моей стороны было бы просто преступлением не оставить своих записок потомкам».