Анна Устинова: Тайна украденной рукописи

– Вот ведь умная женщина и даже великая, – вслух посетовала Татьяна Филимоновна, которая всегда относилась с большим почтением к хозяйке. – Но ни хрена не слышит.

– Я вас спрашиваю: где бесценная шкатулка? – тем временем уж едва не вываливалась из открытого окна Наталья Владимировна.

– Иди в дом, кому сказано! – завопила Татьяна Филимоновна. – Будет твоя шкатулка! Вор есть – пропажа отыщется.

– Ну, ну, хорошо, – наконец с барственной плавностью подалась в комнату хозяйка дома.

– Вперед! – скомандовала домработница Петьке.

– Татьяна Филимоновна! Это же я, Петька Миронов! – попытался прояснить ситуацию мальчик.

– Ничего не знаю! – последовал жесткий ответ. – Потом разберемся. Шагай куда велено!

Петька понял, что она сейчас ничего не соображает. Поэтому надо быть предельно осторожным. Ствол пистолета вдавился в спину. Петька вскрикнул.

– Осторожней, пожалуйста, – робко попросил он.

– Разговорчики! – оставалась неумолимой Татьяна Филимоновна.

Петька покорно поплелся к крыльцу. «Только бы она на курок не нажала случайно», – в панике думал он.

– Не частить! – призвала его к порядку приходящая домработница-снайпер, когда он слишком уж резво взбежал на ступени крыльца.

– Слушаюсь, – хрипло пробормотал мальчик.

– Не двигаться! – продолжала командовать Татьяна Филимоновна. – Руки не опускать! Лицом к двери! Сейчас в дом зайдем.

Она уже потянула на себя ручку входной двери, когда рядом грянул грубый бас:

– Оружие на землю! Лицом к стене! Всем оставаться на своих местах!

Напор револьверного ствола на Петькину спину заметно ослаб. Мальчик украдкой оглянулся. Перед крыльцом, грозно направив охотничью двустволку на них с Филимоновной, стоял сторож поселка Красные Горы Иван Степанович.

– Ты что, Степаныч? Это ведь я, – попыталась возразить Татьяна Филимоновна.

– Бросай оружие! – вновь последовал категорический окрик. – Кто тут я, кто не я, потом разберемся. У меня в сторожке был факт работы сигнализации со стороны вашей дачи.

– Да я ж и нажала, Степаныч, эту твою сигнализацию, – попыталась разъяснить ситуацию домработница-снайпер.

– Ничего не знаю, – ответил Иван Степанович. – Оружие на землю. Руки вверх. В настоящий момент всех присутствующих объявляю подозреваемыми.

Петька увидел, что Степаныч по-прежнему держит их на мушке. Он явно так же, как и Татьяна Филимоновна, сейчас не очень соображал, кто перед ним.

– Я бы вам посоветовал револьвер бросить, – обратился деликатно Петька к приходящей домработнице.

– Без тебя разберусь, бандит, – бросила пистолет на землю Татьяна Филимоновна.

– До особого распоряжения не двигаться! – крикнул Иван Степанович.

Петька и Филимоновна, подняв руки вверх, замерли. Мальчик украдкой следил за Степанычем. Круглую голову сторожа, несмотря на лютый мороз, увенчивала милицейская фуражка. «Значит, и впрямь случилось что-то серьезное», – тут же подумал мальчик.

Иван Степанович уже очень давно работал сторожем в их дачном поселке Красные Горы. Однако не упускал ни единого случая напомнить, что в прошлом он – заслуженный работник органов правопорядка. В качестве доказательства славного прошлого Иван Степанович ежегодно на День милиции облачался в видавшую виды милицейскую фуражку с кокардой. Если фуражка на голове сторожа Красных Гор оказывалась в иные дни года, это могло означать лишь одно: в поселке, как любил говорить Иван Степанович, «возникла криминогенная ситуация».

Петька перевел дух. Теперь, когда жизнь была вне опасности, ночное приключение даже радовало его. Если действительно произошло преступление, им с ребятами будет чем заняться во время каникул. Значит, сейчас он, Петька, должен как можно больше узнать.

Приказав Петьке и Филимоновне замереть возле входной двери, Степаныч с двустволкой наперевес решил достичь одним прыжком верхней площадки крыльца. Видимо, ему вспомнилось очень далекое, но славное прошлое в органах правопорядка. Но то ли преклонные годы брали свое, то ли виной всему оказался мороз… Степаныч птицей взлетел на крыльцо и уже приземлился с точностью до миллиметра за спинами Петьки и домработницы, когда каблук его ботинка попал на льдышку. Иван Степанович крякнул и всей массой тела устремился по ступеням крыльца в обратном направлении. Ружье оглушительно выстрелило из обоих стволов. Заряд, прожужжав возле самого уха Петьки, унесся в темную новогоднюю ночь.

– Совсем, Степаныч, рехнулся, что ли? – взвизгнула Татьяна Филимоновна.