Елена Усачева - Всадники проклятого леса

Желание было настолько сильным, что он лег на живот и, подтягиваясь на руках, прополз несколько метров вперед. Под ближайшим кустом был наметен приличный сугроб. Сашка сунул руку в пушистый снег. Ему показалось, что пальцы коснулись чего-то твердого. Он неуверенно смахнул вершинку сугроба.

Сейчас… Еще чуть-чуть… Немного… Змея уже шевелится…

Не было там никакой змеи. И черепа тоже. И всадника.

Под кустом лежало несколько смерзшихся палок.

– Ты чего, клад ищешь? – зашептал Миша. – Это лучше днем делать.

До следующего сугроба было далековато, но в Токаеве проснулся азарт первооткрывателя. Он чувствовал, что заветный череп скрывается где-то рядом. Причем не просто скрывается, а тихо-незаметно под снегом перебирается из одного сугроба в другой.

– Выходи давай! – под нос себе бормотал Сашка, вкапываясь в очередной сугроб. – Все равно ты от меня далеко не уйдешь. Догоню, найду и…

Руки снова во что-то уперлись. Это был обломок лыжи.

– Тьфу ты, черт! – в сердцах выругался Сашка. – Вечно какая-нибудь ерунда попадается!

– Вот я, например, хочу, чтобы все закончилось, – продолжала бурчать Настя. – Почему мое желание не сбывается, а Рыжика сбывается? Все ведь хотели, чтобы ты вернулся, но стоило это захотеть Верещагину, как ты появился…

– Он мой друг, – пожал плечами Миша. – Поэтому у него и получилось.

– А Васильев откуда взялся?

– Ладно, считай, что этого ты захотела, – миролюбиво разрешил Рыбкин.

– Не хотела я, чтобы он возвращался, – упрямо твердила Павлова. – Может, я хочу, чтобы вернулась Маша, которая заварила всю эту кашу. Чтобы сейчас было лето и каникулы.

– Размечталась! – хмыкнул Рыбкин. Слушал он ее невнимательно, его больше занимало, что там делает Сашка. С каждой минутой тот отползал все дальше и дальше.

Пойти за ним или не пойти? Далеко ли ему удастся забраться? Может, всадники спать легли и до утра не появятся? Тогда они могут легко, ничего не боясь, дойти до той тропинки, где все это началось…

– Вот пускай, пускай она возвращается и все это расхлебывает, – бубнила Павлова. – Пусть придет странная Света с лошадью и объяснит, какой такой запрет нарушен и кто его нарушил. Пускай придут все лыжники и немедленно помирятся с девчонками – нашли из-за чего враждовать!

– Не буянь, – шикнул на Настю Миша. – Хоти потише, а то сейчас сюда и правда весь лес сбежится.

– Пусть, пусть сбежится! – от души воскликнула Настя. – Зато всем все станет ясно.

Сашка добрался до тропинки. За спиной бормотала неугомонная Павлова, Рыбкин ей поддакивал. Мог бы и сюда подойти, вместо того чтобы там торчать. Вдвоем бы они быстрее проверили все эти сугробы. Ведь череп где-то совсем рядом. Стоит только копнуть поглубже, и он появится!

Перед Сашей было сразу два сугроба. Он тут же вкопался в один из них, оставив второй у себя за спиной.

Миша видел, как Сашка принялся усердно разваливать большущий сугроб. Снег летел во все стороны. Из-за этого снега, из-за темноты Миша не сразу разглядел, что сугроб за спиной Саши шевелится.

– Сашка! Осторожно!

Не задумываясь, Миша перепрыгнул через проклятую черту и побежал к тропинке. Настя, не переставая бубнить, пошла следом.

– Хочу, чтобы все вернулось! – канючила она. Из-за слабого зрения в темноте она практически ничего не видела, поэтому не сразу поняла, куда побежал Мишка, но на всякий случай тоже сдвинулась с места.

Сугроб развалился, выбрасывая из себя человеческую фигуру. Несколько секунд фигура пролежала неподвижно, а потом села в снегу.

– Не подходи! – заорал Мишка.

– Ай! – взвизгнул человек, откатываясь в сторону. – Чего тебе?

Это была Маша Жирнова.

Рыбкин повернулся к Насте.

– Хотела? – махнул он рукой в сторону появившейся девочки. – Получай!

Тут же ожил еще один сугроб. Из-под него поднялась скрюченная фигура, но Настя ее как будто и не замечала. Она в задумчивости стояла около тропинки, продолжая бормотать под нос свои желания.

На тропинке Токаев остановился. По ее бокам было очень много сугробов, и пропахать их все казалось нереальным. Но он чувствовал, что череп где-то здесь. Стоит только разрыть сугроб справа! Нет! Слева!

Сашка взбил ногами снег. Посветил фонариком.

Ничего интересного.

За спиной кто-то ходил. После света фонаря глаза безрезультатно вглядывались в темноту.

– Мишка! – позвал Токаев. – Рыба! Это ты?

– Тут я. – Мишка вышел на тропинку гораздо левее того места, где скрипел снег.