Валерий Роньшин: Тайна одноглазой «Джоконды»

– Ладно, – пробурчала я. – Загадывай свою дурацкую загадку.

– «Один прямо, четыре вместе». Что это такое?

«Один прямо, четыре вместе», – мысленно повторила я. Интересно, что бы это могло быть? С минуту подумав, я так ни до чего и не додумалась.

– Не знаю, – сказала я. – А что это?

– А вот что! – показала мне Синичкина фигу. – Понятно, дорогая?!

– Понятно! – ответила я и схватила Эльку за нос.

– А-а-а!! – заверещала она на весь класс.

Тут и звонок прозвенел.

В общем, пришлось мне сдать чистую тетрадь. Поэтому сегодня на химии обязательно надо появиться. А то контрольную не написала, еще и урок прогуляю… Да химичка меня за это живьем съест и косточек не оставит.

Я нехотя встала, позавтракала и, закинув за плечи рюкзак, отправилась в школу.

…Солнце жарило во всю катушку. Потому что была уже весна. Первая половина мая, если уж быть совсем точной. У входа в школу на стуле дремал разомлевший на солнышке омоновец Гена. Наш школьный охранник. Громила под два метра ростом и за сто килограммов весом. Но кстати, неплохой парень. Он мне на Восьмое марта стальной кастет подарил.

– Привет, Геша, – стукнула я его по плечу.

Гена открыл глаза и сладко потянулся:

– А, Эмка, привет, привет. Как всегда, опаздываешь.

– Начальство, Геша, не опаздывает, а задерживается.

– Хе-хе-хе, – засмеялся охранник и широко зевнул. – Слыхала? Паштетов со своей бандой еще один банк грабанул.

Паштетов и его банда «Летучие кошки» орудовали в Москве уже не первый месяц. Грабили они исключительно коммерческие банки, вскрывая банковские сейфы так же легко, как почтовые конверты. Когда на место преступления прибывала оперативная группа, она находила в сейфах лишь визитные карточки бандитов.

На одной стороне такой карточки было написано «Паштетов», а на другой стороне был нарисован черный кот с крылышками.

– И какой банк на этот раз? – поинтересовалась я.

– «Столичный». В самом центре города.

– Надо же. – Я взялась за ручку двери.

Но Гене, как видно, еще хотелось поболтать.

– А про убийцу-вампира слыхала?

– Нет. А кто это?

– Да вот объявился один малый. Убивает только четырнадцатилетних девочек и высасывает из них кровь. Кстати, тебе сколько лет, Эмка?

– Как раз четырнадцать скоро будет.

– Поздравляю. А он как раз в этом районе орудует. Так что имей в виду.

Я сказала, что буду иметь в виду, и вошла в школу. Кабинет химии находился на втором этаже. До конца урока оставалось три минуты.

Ох, сейчас химичка мне задаст.

Я поплевала через левое плечо и открыла дверь. В этот момент мне показалось, что я не в кабинет вхожу, а лечу в бездонную пропасть.

Весь 8 «Б» разом уставился на меня. Ну и химичка вместе со всеми.

– Здрасьте, Ирина Петровна, – затараторила я. – Извините за опоздание. Ключ в замке застрял, а дома никого нет…

Каждую секунду я ждала грозного окрика.

– Ничего, ничего, Эммочка, – с ласковой улыбкой сказала химичка. – Хорошо, что ты пришла. А то я уже начала волноваться, не случилось ли с тобой чего. Садись, пожалуйста.

Меня словно пыльным мешком огрели. Что все это значит?.. В полнейшем недоумении я села на свое место.

– А мы тут без тебя контрольную разбираем. – Химичка вытащила из стопки тетрадей, лежащих на столе, мою тетрадку.

Ага, вот когда она решила отыграться. Ну, Эмка, держись!

Химичка открыла тетрадь.

– Прекрасная работа. Единственная пятерка на весь класс.

Я подпрыгнула чуть ли не до потолка. Мысленно, разумеется. Как пятерка?! Ведь в тетради ничего нет. Пусто.

Химичка, глядя на меня все с той же ласковой улыбкой, продолжала:

– Молодец, Эмма. Ты делаешь успехи, девочка.

Я не верила своим ушам. Нет, тут что-то не так. Либо у меня чердак поехал, либо у нее. Одно из двух.

– Молодец, Эмма, – повторила она, подавая мне тетрадь. – Так держать.

И, повернувшись, пошла к доске. Я быстро заглянула в тетрадь. И теперь уже не поверила своим глазам. В самом низу совершенно чистой страницы (если, конечно, не считать слов «Контрольная работа») стояла большая красная пятерка.

И в эту минуту раздался звонок с урока.

Все сразу начали собираться, чтобы идти на второй урок в кабинет физики. Я тоже бросила в рюкзак тетрадку с пятеркой и потопала к выходу.

Когда я проходила мимо химички, она негромко сказала:

– Эмма…

У меня екнуло сердце.

– Что, Ирина Петровна?

– Останься. Мне надо с тобой поговорить.