Анна Данилова - Кукла из темного шкафа

Никитка, сообразив это, от удивления сполз на пол. Теперь он сидел на корточках за дверью и прикидывал, что же могло произойти на самом деле?

Итак, Конобеев в очередной раз не заплатил своим рабочим. Навряд ли Тихомиров заранее знал о том, что хозяин повезет их на пустырь, иначе бы обязательно предупредил своих знакомых работяг. Остается одно: не дождавшись зарплаты, он решил действовать сам, в одиночку. То есть придумал план мести. Но какой?

Снова раздались шаги в коридоре. Судя по голосам, это уходили Людмила Николаевна с братом. Путь их лежал в аэропорт, откуда Тихомиров должен был лететь за границу – подальше от Конобеева. Следует ли из этого, что его план был приведен в исполнение до самого логического конца? То есть месть состоялась?

Пузырек вышел из укрытия. Вновь оказавшись в коридоре, он увидел несколько дверей. Одна из них, как выяснилось, вела в туалет, другая – в ванную комнату, третья – в комнату, где кто-то смотрел телевизор. Ведь если бы в комнате никого не было, рассуждал Никита, то его бы выключили. Стало быть, там кто-то был. Но кто? Просто так подойти и попытаться приоткрыть дверь было опасно. А вот что происходило за двумя другими дверями, узнать было невозможно, потому что все звуки, даже если они и были, заглушал громкий звук работающего телевизора.

Никита вышел во двор, взобрался на высокий раскидистый дуб, росший во дворе, и увидел в комнате с телевизором сидящую на диване женщину. Возможно даже, это была Валерия, но рассмотреть лицо на таком большом расстоянии было невозможно. Окна же двух других комнат, хоть и были освещены, что указывало на то, что там кто-то может быть, но были задернуты шторами. Что было делать, как не вернуться обратно в дом и не рискнуть все же открыть одну из дверей.

И Пузырек решился. Тем более что в одной из комнат должен был находиться тот, кого они так долго искали…

Никитка вновь поднялся на второй этаж и подошел к самой последней двери. Взялся за ручку и тихонько потянул на себя. И тут же послышался звон, словно что-то уронили. Зажмурившись, Никита рванул дверь на себя и собрался уже заорать от страха перед тем, что он делает, но крик его застрял в горле. Чего орать, когда в комнате находится всего один человек, да и то пристегнутый наручниками к батарее. Рядом с ним на полу лежала опрокинутая железная миска и рядом растекалась лужа рыбного супа. Того самого супа.

Взгляд Никитки медленно поднимался от миски к человеку, к его заросшему щетиной бледному лицу.

Да, это был Конобеев. Собственной персоной. Тот самый Конобеев, возомнивший себя самым умным и хитрым работодателем, а попросту оказавшийся самым обыкновенным мошенником.

Увидев Пузырька, Конобеев взмолился:

– Парень, выпусти меня отсюда. Я дам тебе сто долларов.

«Вот жмот! – Никитка покачал головой. – Сто долларов! Я понимаю, тысячу бы басков предложил, все-таки речь идет о его свободе… Ну и жадина этот Конобеев! И как это Светка может любить такого отца?» Но потом, решив для себя, что отцов не выбирают, мальчик осторожно приблизился к пленнику.

– И давно вы тут?

Михаил Александрович смерил его жестким взглядом. Видать, плен не пошел ему на пользу, подумал Никитка. Вон сколько злости в нем накопилось.

– Давно, – процедил тот сквозь зубы.

– И как же я вас могу отстегнуть?

– Ключ там, на подоконнике. Они специально его оставляют на самом виду, чтобы поиздеваться надо мной.

Пузырек подошел к подоконнику и действительно увидел маленький ключик от наручников.

– А за что они вас так? – спросил он, не решаясь близко подойти к пленнику.

– Не твое дело, малец.

– Вот тогда и оставайтесь здесь… – и Никитка, разозлившись, направился к двери.

– Отстегни, прошу тебя… – услышал он уже дрогнувший и более человеческий голос. И замер на пороге.

Пузырек повернулся, подошел почти вплотную к Конобееву и заглянул ему в глаза:

– Тогда пообещайте, что в следующий раз, вместо того чтобы так поступать со своими рабочими, которые вкалывали на вас…

– Постой, ты что, тоже из их банды? – встрепенулся Конобеев.

– Эх вы, Михаил Александрович… Из банды? Да вы же сами и есть настоящий бандит. Я отпущу вас только из-за вашей дочери, которая все глаза выплакала, ожидая вашего возвращения.

– С-света? Ты от Светы? – И тут лицо Конбеева расплылось в дурацкой улыбке, а по щекам покатились крупные слезы. – Так чего же ты ждешь?

Пузырек отстегнул наручник и быстро отошел в сторону, еще не зная, как поведет себя этот непредсказуемый человек.