Николай Киселев-Громов - С.Л.О.Н. Соловецкий лес особого назначения

— Аа, длинногривые! Пришли? — говорят встречающие их, по прибытии на командировку чекисты-надзиратели. Хорошо-о-о!, о-очень хорошо... Ну-ка, направо ррравняйсссь! Справа, по порядку номеров, рррассчитайсссь! Отставить!» Дальше идет дикая кощунственная брань. «Молились! На военной службе не были! Рассчитываться не научились! Я вас научу рассчитываться... Бегом на месте, марррш»!

После муштровки и традиционного обыска, священнослужителей и монахов начинают стричь. Если кто-либо из них сопротивляется, такого «долгогривого водолаза» чекисты связывают, бьют ему «морду» и все таки стригут...

На некоторых командировках надзиратели снабжены розыскными собаками; их надзиратели ежедневно тренируют на заключенных; среди последних надзиратели почти всегда избирают священников или монахов.

В большинстве своем священники — люди старые и инвалиды труда; от них, как их ни бей, много не возьмешь; СЛОН старается поэтому поскорее избавиться от них. Избавление это, в условиях СЛОНовской действительности, дело простое: как только на какой-нибудь командировке обнаруживается эпидемия тифа, сейчас же оттуда угоняют всех здоровых заключенных, а на место их присылают священников, монахов и сектантов. Оттуда они обычно не возвращаются: тиф делает свое дело.

А там, где священники когда-то молились Богу, строители нового, коммунистического общества, все — члены союза воинствующих безбожников, — танцуют, поют кощунственные песни, в темных углах бывшей церкви живут половой жизнью, записывают новых членов в союз воинствующих безбожников, выкалывают глаза Иисусу Христу, оправляются на иконы и выбрасывают их в уборные, пишут плакаты о том, что «религия—опиум для народа»...

Остальные заключенные.Остальные заключенные СЛОНа образуют более мелкие группы, чем, предыдущие. Сюда относятся заключенные по 117-121 статьям Уголовного Кодекса, за участие в Союзе Вызволения Украины, «шахтинцы», заключенные «по заказу», китайцы, красноармейцы-»социально-вредные», уголовные, члены политических партий, «анекдотчики», жертвы английской рабочей делегации и др.

117 ст. Советского Уг. Кодекса в редакции 1922 г. и 121 статья последующей его редакции предусматривает разглашение государственных секретных сведений. За разглашение этих «сведений» в СЛОНе на 1 мая 1930 г. состояло 5.800 человек заключенных.

В ОГПУ имеется деректива, еще кухни Дзержинского, по насаждению осведомительной сети. «Залог нашей успешной борьбы с контрреволюцией», писал Дзержинский, «лежит в густой, хорошо налаженной и высококачественной осведомительной сети, как из числа преданных нам рабочих и крестьян, так и из числа наших врагов. Старая русская интеллигенция, хотя и враг наш, но по своей психологии, она — материал хорошо поддающийся обработке. Это уже подтвердилось практикой ОГПУ. При вербовке применяйте меры репрессий в отношении тех, кто будет оказывать сопротивление».

Жертвой этого циркуляра и являются эти 5.800 человек, заключенных на сроки от 5 до 10 лет: одни из них активно сопротивлялись вербовке, другие, завербовавшись, плохо работали, значит, «пассивно сопротивлялись», третьи разгласили «государственные секретные сведения» — кто сказал жене, что его ОГПУ завербовало в осведомители, кто своему приятелю, кто матери.

Еще задолго до процесса по делу Союза Освобождения Украины, в СЛОН прибыло 1250 украинцев. Пустить их на процесс ОГПУ не могло, потому что против них не было конкретного обвинительного материала, но оставить их на свободе ОГПУ тоже не захотело: ведь они «слеплены из такого теста»... Все они имеют по 10 лет наказания и сосланы по 58 ст. Уг. Кодекса: пособничество мировой буржуазии в деле свержения советской власти.

По этой же статье Кодекса и также задолго до судебного процесса в СЛОН прибыло 103 человека «шахтинцев».

Если для СЛОНа требуются специалисты того или иного дела и их не имеется среди заключенных, то Управление СЛОНа пишет об этом в спецотдел ОГПУ и тот незамедлительно присылает их. Это — «заключенные по заказу».

В 1926 году СЛОНу потребовался инженер-керамик для постройки кирпичного завода и керамической мастерской. Среди заключенных та. кого специалиста не нашлось. Тогда УСЛОН попросил спецотдел срочно выслать его и через месяц прибыл инженер-керамик Холодный, Федор Григорьевич. Срок наказания у него был 5 лет, а наказывался он за... бандитизм! Вместе с ним приехала его жена, как «участница по делу».

«Пришить» супругам Холодным бандитизм ОГПУ удалось легко; в доме, где они жили, когда-то был белый офицер, который несколько лет тому назад скрывался от большевиков в лесах.