Вадим Селин - Верните мне мозги!

Вскоре лес стал полностью черным. Танька никогда не думала, что бывает ТАК темно. Ведь обычные «городские» ночи не темные, а, можно сказать, светлые. Тут и там светятся окна высотных домов, кто-то пускает ракетницы, салюты и все такое прочее, а здесь было по-настоящему темно. И тихо. Очень тихо.

— Пора спать ложиться, — устало сказал дядя Афанасий, потянулся, хрустнув старческими суставами с отложением солей.

Танька, как дама, улеглась на его старой продавленной кровати с панцирной сеткой, а он устроился на полу.

Танька думала, что не заснет всю ночь, однако буквально через пару минут резко провалилась в глубокий сон. А еще через пару резко из него вывалилась — вдруг ей вспомнилось вот что: когда она только попала на кладбище, солнце садилось, она еще боялась ночевать среди покойников, которые валялись в открытых гробах по всему кладбищу, а когда увидела дом дяди Афанасия, солнце заливало светом полянку, на которой он был построен. А через некоторое время вновь наступил вечер, и вот — девчонка уже легла спать…

И заснула.

Ей снилось поле. Она видела себя сверху, с высоты птичьего полета. Она бегала по полю и зачем-то звала Катюху, которая с какого-то перепугу тоже оказалась на этом поле, но подруга не отзывалась. Поле простиралось на многие-многие километры, прямо до самого горизонта, а может быть, и на весь мир… И Танька бежала, и кричала, и боялась. Страшно было — не то слово! До чертиков. Катюхи нигде не было. За Танькой струилась извилистая дорожка из примятых колосков. И вот, когда она совсем выбилась из сил, — рухнула в густые колоски и посмотрела в небо. Получилось, что смотрела она как бы сама на себя. С неба видела себя, лежащую в колосках, а с земли видела тоже себя, но парящую в воздухе. Чуть передохнув, она нехотя поднялась с примятых колосков и продолжила бесконечный и, вполне вероятно, бессмысленный путь.

— Катюха! Катюха! Где ты? Срочно отзовись! — кричала Танька, бегая по полю. Ноги ужасно болели, в боку кололо, а солнце нещадно слепило глаза.

И вдруг она выбежала на участок поля, который сплошь состоял из сухих колосков. Почему они высохли — она не знала, да и неважно это было для нее в ту тревожную минуту.

— Странно, колоски сухие, — пробормотала она, отмечая про себя, что солнце начало сильно жечь спину. И негде было спрятаться от солнца… Кругом было поле…

Неожиданно она почувствовала запах дыма.

— Неужели поле загорелось? — удивилась Танька, ощущая, что запах становится все сильнее и сильнее.

И вот она увидела сам дым. Он плотным черным столбом возвышался над колосками и устремлялся в небо.

— Точно, поле горит, — сказала Танька и развернулась, чтобы побежать в другую сторону, но здесь увидела, что и сзади, и слева, и справа от нее были такие же пышные дымные столбы, как и впереди. Бежать было некуда. Дым заволакивал небо, от него слезились глаза, стало невозможно дышать… Танька заметила, что, кроме дыма, к ней еще подобрался и огонь и начал с садистским наслаждением лизать ее обгоревшую спину.

Неожиданно девчонка ощутила прикосновение. Развернулась. И увидела какого-то парня. У него были почти черные волосы, трогательные, влажные — синие, как море в хорошую погоду, глаза, чувственные губы и совершенно бесподобный подбородок.

И этот красавец схватил Таньку и куда-то потянул.

— Бежим, Танька, бежим… Нам нужно спасаться… Бежим, бежим! Ну чего же ты стоишь?! Бежи-и-и-и-им!

Вдруг Танька проснулась.

— Танька, бежим! — услышала девчонка бархатный голос того парня из сна.

— Куда? — спросонок не поняла она. Перед глазами все еще стояла картина горящего поля. Танька даже чувствовала запах дыма.

— Туда! Блин, Танька, не тупи! Бежим, сказал! — заорал парень и бесцеремонно стянул ее с постели.

И тут-то до нее дошло, что пожар на самом деле был не во сне, а наяву. А сон, видимо, подавал ей сигналы, что там, в реальности, происходит настоящий пожар.

Танька огляделась. В окно светила луна, но ее свет был каким-то размытым. Она поняла, что свет казался мутным из-за дыма.

— Не тормози! — поторопил ее незнакомый парень.

Здесь уж она окончательно проснулась, помотала головой, выбрасывая из головы остатки сна, и стала соображать, что делать дальше. А делать нужно было вот что: убегать, да как можно скорее, иначе их обоих съест огонь и они задохнутся от дыма. Или и то, и другое.

— Бежим. — Танька закашлялась от едкого запаха дыма. Начали слезиться глаза и закружилась голова.