Ханс Краузе - Тайна пишущей машинки

Хеди спросила, не хочет ли кто-нибудь добавки. Но у всех желудки были набиты. Тогда она подозвала собаку:

— Иди сюда, Зента, это тебе! — и, выйдя из пещеры, вылила весь остаток на землю.

Овчарка полизала грибной гуляш, немного поела, а потом, опустив голову, с опущенным хвостом вернулась в пещеру.

— Гляди—ка, с Зентой что—то творится, — встревожилась Хеди, но Лутц ее успокоил:

— Да что ты, Зента в порядке. Ей просто жарко. Если бы у тебя при такой погоде была толстая меховая шкура, ты тоже тяжело дышала бы. Спорим?

Они подсели к остальным ребятам, которые уже вышли из пещеры и расположились на траве. Разговор шел обо всем, но главными темами оставались — Шикеданц и грибы. Больше всего сыщиков волновал вопрос: «Зачем Шикеданцу ядовитая бледная поганка?»

— Наверное, он ее высушит, — высказала предположение Хеди.

— Вздор, от этого ядовитый гриб не станет съедобным, — возразил Хайнер.

— А может быть, он его высушит и повесит на стену как украшение? — размышлял вслух Руди Марквард.

— Ой, не смеши. Что за украшение? — съязвила Антье.

Их наивность рассердила Лутца.

— Люди, не надо. Мы должны думать, как криминалисты, — вмешался он. — Я не удивлюсь, если узнаю, что Щикеданц собирает ядовитые грибы, чтобы травить собак.

Хайнер ухмыльнулся.

— У тебя разыгралась фантазия, мой милый. Несколько недель назад, когда сдох Черный Неро, в лесу еще не было грибов.

— Ну и что? Ведь тогда отравитель использовал именно сушеные грибы, он измельчил их и подсыпал в мясную приманку. Сегодняшняя поганка наверняка пополнит его запасы.

Большинство ребят согласились с Лутцем.

— Ясно, это Шикеданц отравил собак, наконец—то мы нашли негодяя!

— Чересчур рано радуетесь, ведь у нас нет убедительных доказательств, — сдержал страсти Хайнер.

— Ты так думаешь? Да? — прикрикнул на скептика Лутц. — У нас целых три доказательства. Три факта, которые неопровержимо разоблачают Шикеданца. Первый: он собирает ядовитые грибы. Второй: в ту ночь, когда отравитель проскользнул к клетке с собаками, песики не лаяли, а дружелюбно повизгивали. Почему? Да потому, что они знали Шикеданца. Он часто навещал бабушку Редлих. И, наконец, доказательство третье: пляшущая литера «е». Она встречается и в письме с угрозами, и в объявлении о продаже участка. Ну как, хватит?

— Стоп—стоп—стоп! Что касается пишущей машинки, то это до сих пор не доказано, — возразил Хайнер.

Лутц улыбнулся. Он настолько был уверен в своей правоте, что этот упрек не смутил его.

— Ладно, от пишущей машинки мы можем и отказаться! Оставшихся у нас доказательств достаточно, чтобы засадить Шикеданца за решетку.

Радость охватила сыщиков—любителей.

— Ура, дело сделано! Все ясно, все доказано. Вперед, люди, что мы расселись. Нам нужно идти в полицию и передать ей это дело. Шикеданц сегодня же попадет в кутузку!

И вдруг из пещеры послышался сдавленный рыданиями крик:

— Все сюда, быстро! Бедная Зента умирает!

Миха стоял на коленях перед овчаркой, которая, хрипя, каталась по земле.

Все в растерянности, просто онемев от ужаса, столпились вокруг Зенты.

— Так сделайте же что-нибудь! — умолял Миха. — Что вы уставились на нее!

Лутц погладил овчарку. По ее телу пробежала судорога, лапы задергались.

— Бедненькая, ты так мучаешься, — прошептала Антье.

Хеди опустилась на колени, нагнулась над собакой и осторожно приложила ужо к ее животу. Все затаили дыхание. Хеди оприслушалась.

— У нее внутри что—то булькает и бурлит, — сообщила она тихо. — А теперь… теперь что—то зашевелилось.

— Ясно, это в желудке, — поставил диагноз Хайнер. — Скорее всего — вспучивание, в кишках собрались газы.

— Чушь, Зента съела что—то плохое, — возразил Руди Марквард.

Хеди вскочила.

— Это грибы, — крикнула она, бледнея. — Я дала ей остаток нашего гуляша.

У Антье округлились глаза.

— Гуляш был отравлен, — сдавленным голосом произнесла она. — В него попал ядовитый гриб. Ужасно, но я тоже чувствую себя неважно.

Девочка проглотила слюну, у нее перехватило дыхание, и ее всю затрясло.

— Великий Боже, — еле слышно прошептала она, — мне очень худо, меня сейчас стошнит.

Даниель громко рыгнул.

— Факт, — выдавил он. — У меня внутри тоже что—то шевелится.

— Люди, мы отравились, — вскричал Хайнер и схватился рукой за горло. — В гуляш попала поганка. Достаточно одной такой штуки, чтобы мы все отправились на тот свет. Мы пропали! В этом нет сомнения, я уже чувствую, что нам конец. Началась резь в животе. Ой, ой, яд пожирает нас.