Альфред Вайденманн - Багажная квитанция №666

Предположим, я это дело брошу. Но ведь Ученики получают от силы двадцать — двадцать пять марок в месяц. И отель не исключение. Даже такой большой и фешенебельный.

Да, я и об этом подумала. Придется нам сократить расходы, а по вечерам я, пожалуй, буду работать на час больше. Но профессию приобрести необходимо. Был бы жив твой отец, мы могли бы отправить тебя в какую-нибудь профессиональную школу. Но одна я это не осилю. А в отеле ты получишь профессию, какую выберешь. И, может, достигнешь чего-нибудь в жизни.

Но, мама, я же не могу допустить, чтобы ты работала за двоих. Я надену униформу с золотыми пуговицами, а ты будешь вкалывать. Это не годится.

Да ну тебя! — сказала мать и снова начала работать на машинке. Глаза ее вдруг стали совсем мокрыми от слез. "Хоть бы не заметил", — подумала она.

Петер погрузился в свои мысли. Вообще-то мать, конечно, права. Но так, как она это себе представляет, дело не пойдет. И так света белого не видит, и все ради любимого сыночка. Петеру тоже хотелось плакать. Он опустил голову. "Только бы не заметила", — подумал он.

Но тебе хотелось бы работать в такой гостинице? — спросила фрау Пфанрот.

Ну, мы ведь уже говорили об этом, — ответил Петер.

Сидеть за бухгалтерским столом или служить в какой-нибудь конторе ты не хочешь. С другой стороны, ты за словом в карман не полезешь, и то, что там так много народу, тебя не смутит. Так что, насколько я тебя знаю, тебе эта работа будет по душе. После посыльного можно стать старшим официантом или портье и даже администратором или метрдотелем. Я немножко знаю, как бывает в этих отелях. А когда-нибудь — если повезет — может, даже откроешь собственное дело. Разве плохо? — Фрау Пфанрот подняла голову от машинки. — Может, примеришь это платье, чтобы я видела, как оно сидит? У дочки Шубертов фигура примерно как у тебя.

Через пять минут Петер стоял на стуле в белоснежном шубертовском платье, а мать подкалывала булавками подол.

Ну, так что скажете, юная дама? — спросила она.

Эх, видел бы меня сейчас Шериф или ребята из "Астории", — ухмыльнулся Петер.

Да ну тебя, — заявила фрау Пфанрот. — Я имею в виду отель "Атлантик". Повернись-ка, посмотрю, не висит ли подол.

Все будет зависеть от того, понравлюсь ли я дирекции, — сказал Петер и повернулся к матери спиной.

Значит, ты не против?

Вообще говоря, если честно, то я совсем даже не против.

Тогда дирекцию я беру на себя! — сказала фрау Пфанрот и уколола сына булавкой в том месте, где спина делается чуть толще и встречается с ногами. — Готово!

Словно ужаленный, Петер в своем белоснежном платье спрыгнул со стула.

Так-то вы меня благодарите, фрау Пфанрот?

Завтра утром ты сначала пойдешь к своему Шерифу и все ему расскажешь. Я тем временем приведу в порядок твой парадный костюм и приготовлю чистую сорочку. А ты постарайся вернуться пораньше, чтобы мы отплыли вовремя и Ровно в одиннадцать были в "Атлантике".

Мать помогла Петеру избавиться от платья, из которого торчало огромное количество булавок.

— Так! Ну, а теперь в постель, молодой человек, чтобы как следует выспаться. Возможно, это будет очень важный день для нас обоих. — Фрау Пфанрот снова подставила сыну правую щеку.

Спокойной ночи, мама! И смотри, если через час не ляжешь спать, я просто выключу свет.

Да ну тебя!.. Спокойной ночи!

Конечно, мамина машинка трещала еще долго после того, как Петер лег в постель. После целого дня работы и тренировки у Куленкампа он здорово устал. И все-таки он не мог уснуть. Всякий раз, когда мимо дома проезжал железнодорожный состав, по потолку комнаты пробегали полосы света. Эх, если бы он был постарше и мог зарабатывать как взрослый! Не обязательно миллион. А столько, чтобы им с матерью хватило на покупку домика с маленьким клочком земли. Мать посадила бы цветы, а в уголке росли бы стручки фасоли. Она мечтала об овощах, выращенных собственными руками, но особенно ей хотелось фасоль.

И вдруг Петер вспомнил, что совсем забыл рассказать ей об ограблении банка. Он уже было решил встать, но потом подумал, что Международный торгово-кредитный банк для них, Пфанротов, заведение не столь уж важное, а завтра еще целый день впереди. Вот что их непосредственно касалось— так это объявление в газете. Старший официант… портье… администратор… директор… С ума сойти!

Интересно, сколько получает старший официант? Или администратор? Наверняка столько же, сколько господин Шиммельпфенг. А он на той неделе купил себе "фольксваген". Правда, прошлогоднюю модель.