Олег Верещагин - Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба

Олег быстро оглянулся — Валентина, закусив губу, смотрела на мальчишек потемневшими глазами. Так… А у Марлена глаза были, как у страдающего без дозняка торчка — это Олег определил со знанием дела. Люди с такими глазами поглощены одной идеей. Торчок — достать ширево.

«А Марлен, кажется, хочет нас убить.»

Олег подумал это спокойно-спокойно, понимая чутьём, что это так — Марлен пришёл сюда не играть с обрезом, не пугать, а просто застрелить и его, Олега, и Валентину. Его — как соперника, удачливого соперника. Её — за измену. И ему плевать, что Валентине он и не был нужен. Можно мстить не только за настоящие, но и за выдуманные обиды. И не менее жестоко, чем за настоящие…

Интересно, что напишут в местной газете? И появятся ли изменения в «архиве» Князя?

В американских боевиках показывают специалистов «по убалтыванию террористов». « — Хэй, парень, ты ведь не хочешь лишних проблем? Мы выполним все твои условия, нужно только время, а пока — почему бы тебе не отпустить эту женщину в знак добрых намерений?!» Чушь собачья. Он всё равно выстрелит, этот козёл.

— Справиться не смог — пришёл с пушкой, трусло? — презрительно спросил Олег. — Стреляй! Быстро — стреляй, пока я тебе башку не оторвал! — и с этими словами Олег шагнул вперёд.

Он рассчитал верно. Марлен просто не смог хладнокровно выстрелить в человека в упор, ему понадобились две секунды, чтобы решиться окончательно… а Олегу — те же две секунды, даже чуть меньше, чтобы перехватить обрез, рвануть его вверх и одновременно беспощадно ударить Марлена коленом между ног. Следующим движением Олег зашвырнул так и не выстреливший обрез на середину речки.

И остался стоять, тупо глядя, как мальчишка немногим постарше его возится в траве, постанывает, мотает головой — очень больно, конечно, Олег получал такие удары… Потом Марлен сел. Взглянул на Олега снизу вверх ничего не выражающим взглядом, тяжело поднялся и побрёл вдоль берега, натыкаясь на деревья и спотыкаясь о корни. Олег проводил его бездумными глазами, повернулся к лодке и куда-то упал — долго, глубоко и темно…

…Очнулся он от того, что кто-то растирал ему руки — ложбинки между большим и указательным пальцем. Над Олегом склонялось лицо Валентины, и оно, это лицо, сказало:

— Очнулся, наконец-то! — с таким облегчением, что Олег улыбнулся.

— Что со мной было? — спросил он.

— Сознание потерял, — объяснила Валентина и плюхнулась рядом на траву. — Я так испугалась… ещё больше, чем раньше, мне почему-то вдруг показалось, что он успел тебя ранить… правда! — она вдруг шмыгнула носом и потёрла глаза. — Но как ты… его! Как в кино!

Олег чётко вспомнил происходящее — и ощутил тошноту. Точно, как в кино, а могло-то и по-другому быть. Но что ещё оставалось делать? Упасть на колени — и надеяться, что Марлен не выстрелит?

— Да, у вас не скучно, — Олег сел, потёр голые плечи — его зазнобило, рот наполнился кислой слюной запоздалого страха. — Три раза тут был — из них дважды если не убить, то избить пытались.

Последние слова он выговорил еле-еле — челюсть так и прыгала, язык заплетался. Было стыдно перед Валентиной — и за обморок, и за это запоздалую реакцию…

— Вот тебе и человек из будущего, — пробормотал Олег, — ловкий, сильный и ничего не боится…

— Если бы ты боялся — ты бы не бросился на обрез, — негромко, но уверенно ответила Валентина. — Знаешь, Олег, ты самый смелый мальчишка, которого я видела. Да и из взрослых…

— Давай никому не будем ничего говорить, — попросил Олег. — Вообще не будем… Ну я и перепугался… Раньше я в обмороки не падал. Фиговое ощущение.

— Фиговое — это плохое? — уточнила Валентина. — Раньше в тебя и из обреза, наверное, не целились… А говорить мы никому не будем, конечно.

— Пункт пятый выполнен, — подытожил Олег, поднимаясь на ноги и прислушиваясь к своим ощущениям. Ноги всё ещё неприятно подрагивали, но в целом слушались… — Сейчас лодку отгоним — что будем делать?

— Мне вообще-то на огород пора, — озабоченно сказала Валентина, посмотрев на небо, — картошку окучивать…

— Давай помогу, — предложил Олег. Валентина удивилась:

— А ты умеешь?

— Ещё бы, — гордо ответил Олег. — Я трижды ударник по башке председателя колхоза и дважды передовик всех курей на тракторе. Что мне картошка? Давай залезай, поплыли…

…На пришкольном участке помимо всего прочего росла какая-то чудовищных размеров кукуруза — верхушками вровень с крышей школы! Как объяснила мимоходом Валентина — это плод усилий сколько-то-летней давности, когда кукурузу заставляли сажать всех и везде.