Эмили Родда: Дело о говорящем попугае

До сих пор все шло нормально. Первым делом сегодня утром мы с Лиз забрали картину и доставили ее в ярмарочный комитет в "Крэйгенде". Затем вместе с остальными заняли свои места в павильонах в парке.

К девяти часам начал собираться народ. В полдень парк был полон. Реклама сделала свое дело.

Я хотел переговорить с Джейми наедине, но такой возможности не представилось. Толпы детей хотели играть на компьютерах. Вилась огромная очередь, им приходилось долго ждать. Но никого это особенно не волновало.

Я заметил, что у Тома тоже все шло хорошо. Он сидел под деревом на стуле недалеко от нас, очень быстро рисуя фломастером карикатуры. Рисунки получались, что и говорить, классные. Но не слишком лестные.

Человек с большим носом получал огромный нос. Тот, у кого двойной подбородок, — четыре подбородка. Но заказчики не иссякали. Людям, видно, такое нравилось. -

Через несколько павильонов Лиз показывала толпе женщин, как плести кружевные салфетки из веревки и маленьких кусочков дерева.

Ее подруга из магазина поделок показывала другой группе женщин, в том числе и моей маме, как расписывать тюльпанами деревянную дощечку. Кто-то еще продавал материалы для поделок. Мне все это казалось страшно нудным, но, как я всегда говорю, на вкус и цвет товарищей нет.

Элмо мне не было видно, но я точно знал, как его найти. Нужно было только прислушаться. Выставка питомцев — самое шумное мероприятие на ярмарке, даже громче, чем рок-группа "Вдребезги".

Элмо не был судьей, как и обещал. Эти обязанности исполняли люди в белых халатах. Элмо просто пытался уберечь всех питомцев от смерти в бою. И еще успокоить хозяев.

Над толпой взлетали прыгающие клиенты Санни. Батуты явно пользовались популярностью.

Наискосок от меня, в стороне от павильона Судьбы мадам Кларис, стояла Ришель, собирая деньги у посетителей. Она была в длинном черном платье и вышитой шали, с золотыми сережками в ушах. Вокруг гадалки и ее помощницы собралось много народу: мужчины, женщины, хихикающие подростки. Я увидел, как к Ришель подошла Ксения из редакции "Пера" и открыла кошелек.

Ришель протиснулась сквозь толпу и подошла ко мне.

— Пора идти на выставку, Ник, — сказала она. — Поспеши, я не хочу ничего пропустить.

Я махнул Джейми. Он направился ко мне, чтобы занять мое место. Я протянул ему кошелек.

— Ну и как мадам Кларис? — спросил я, отходя от павильона.

— Просто фантастика! — восторгалась Ришель, покачивая золотыми сережками. — Все в очереди уверяют, что не верят в предсказания. Но все платят деньги и идут к ней. А уходя, смеются, как сумасшедшие, и рассказывают друзьям, что им нагадали. Я слышала, что всех их ждут деньги, любовь и большое счастье.

— Мадам Кларис не дура, — грустно сказал я. — Не то что некоторые.

Ришель склонила голову набок и посмотрела на меня:

— Что-то случилось?

— О нет, — вздохнул я. — Просто… просто плохо спал.

Том повесил табличку: "Вернусь через час" — и присоединился к нам. Лиз закончила свой урок макраме и тоже ушла. За ней последовали Санни и Элмо.

Вся команда в сборе, подумал я и потряс головой в тщетной попытке прочистить мозги и сосредоточиться на том, что нам предстоит. Как говорила мисс Берд, пусть будет что будет.

Перед "Крэйгендом" собралась огромная толпа. Все ждали, когда откроется выставка. Лиз повела нас к служебному входу. Мы вошли в большую приемную и увидели Мэри Берд с Перси на плече, восседающую около картины Селуина Бер-да. Вокруг теснились телекамеры, микрофоны и репортеры.

Старуха была одета во что-то старинное, бархатно-кружевное, ее шляпу украшало больше перьев, чем на всем Перси. Следует признать, выглядела она величественно. И она получала удовольствие. Это было очевидно.

Перси тоже хорошо себя чувствовал. Разговаривал, декламировал стихи, красовался.

— Я Перси, как вас зовут? — спросил он, уставившись глазом-бусинкой на миссис Дриск-Хаскелл, стоявшую поблизости вместе с Цимом. — Как вас зовут? Квик!

— Это миссис Дриск-Хаскелл, Перси, — деланно улыбнулась Мэри Берд. — Леди, чьи богатые друзья придут посмотреть на нашу картину. Не так ли, миссис Дриск-Хаскелл?

— Дриск-Хаскелл? Глупая Дриск-Хаскелл, — закричал Перси. — Заткнись, Дриск-Хаскелл. Поцелуй нас. Квик!

Миссис Дриск-Хаскелл чуть нахмурилась и отвернулась. Репортеры тихонько засмеялись.

Том и я умирали от смеха.

— Привет, Ники, — закричал Перси, заметив меня.

— Спасибо, Перси, — сказала Мэри Берд. — Вполне достаточно. — Она посмотрела на камеры и репортеров. — Думаю, уже час дня, — спокойно заметила она. — Вам пора уходить. Выставка открывается.