Антон Иванов - Шестеро смелых и сокровища пиратов

— А ты чего свой не взяла? — огрызнулась Марфа.

— Так он же вместе с сумкой у тебя дома остался, — парировала выпад подруги Лиза. — Сама мне брать ее отсоветовала: «Пойдем налегке, все равно скоро обратно вернемся…»

— Две идиотки! — хлопнула себя по лбу Марфа. — Вспомни, зачем мы здесь оказались?

— Ну — у, Данила попросил нас помочь проверить его пеленгатор, — недоуменно произнесла подруга. — У тебя что, память отшибло?

— У нас у обеих отшибло, — сказала Марфа. — Мой братец всучил нам пеленгатор. Вернее, я даже не знаю, как называется та часть, которую мы с тобой взяли.

— Он называл ее маячком, — подсказала Елизавета.

— Молодец, — похвалила Марфа. — Ну и куда, подруга, у нас вмонтирован маячок? В телефон. А телефон валяется с нами вместе в подвале. Валяется и не двигается, — подчеркнула Марфа. — Сам этот факт обязательно должен моего братца насторожить. И они не пойдут разыскивать нас в другое место, если маячок отсюда сигналит.

— Верно! Не пойдут! — обрадовалась Лиза, но тут же опять скисла. — Это если его пеленгатор работает. Мы ведь именно затем и пошли — проверить, пробиваются ли волны в подвал. А если Данила нас на экране вообще не видит? Или, предположим, пеленгатор — то сперва работал, а потом телефон твой упал, разбился, и маячок теперь не сигналит. Что тогда?

— Кисло нам будет, — угрюмо бросила Марфа.

— Именно, — подтвердила Лиза, но вдруг резко вскочила. — Пойдем отсюда. Куда угодно пойдем! Не могу больше в темноте сидеть! Там опять что — то шуршит. Мне страшно!

— Прекрати истерику! — вцепилась ей в ногу Марфа. — Может, все прекрасно работает и Данила вот — вот очухается, нам позвонит, а по звуку звонка мы найдем телефон. Вот увидишь, мы выберемся, обязательно выберемся отсюда. Лизка, я тебе обещаю! Только успокойся.

Однако присутствие духа окончательно покинуло подругу. Громко всхлипнув, она выдернула ногу.

— Никогда, никогда мы не выберемся из этой проклятой западни!

Не успела Марфа снова ее схватить, как она куда — то метнулась и тут же с грохотом упала.

— Проклятые трубы!

— Лиза, ты цела?

Марфа на четвереньках, чтобы не разделить участь подруги, поползла на ее голос.

— Теперь вторую коленку расшибла! — в голос рыдала Елизавета.

Нащупав ее плечи, Марфа обняла ее.

— Поэтому и говорю: лучше пока сидеть и не двигаться. Пойми, Данила нас не бросит. Ты же знаешь его.

— Знаю, — немного успокоилась Лиза.

— И Илюшка к нему собирался скоро прийти, — добавила Марфа. — Вдвоем они нас уж точно найдут.

— По — моему, нас сперва крысы съедят. — Елизавета была на грани нового приступа истерики. — Данила пришлет Илью, а нас уже загрызли.

— Да никаких крыс здесь нет.

— Есть! Есть! Как ты сама не слышишь!

— Если хочешь, чтобы услышала, перестань реветь.

Лиза еще раз всхлипнула и затихла. Марфа напряженно вслушивалась в темноту. Тишина. По руке, которой она упиралась в пол, скользнуло что — то мягкое и пушистое. Девочку пробрала дрожь. Почудилось или… Ладонь вновь ощутила прикосновение. На сей раз Марфа не смогла сдержаться и взвизгнула. Лиза мигом подхватила, и пространство подвала заполнили леденящие кровь вопли.

Марфа первой с огромным трудом взяла себя в руки и, с силой встряхнув подругу, спросила:

— Ты — то чего орешь?

— Потому что ты заорала, и я испугалась.

— Да мне почудилось.

«Не скажу ей про крысу», — решила Марфа.

— Что почудилось? — не отставала Елизавета.

— Сама не знаю. В такой тьме ничего не поймешь.

Что — то пушистое коснулось ее ноги. «Для крысы, пожалуй, великовато, если тут, конечно, не развелись какие-нибудь мутанты», — подбадривала себя девочка.

Крыс она боялась до ужаса.

Набравшись отваги, она нагнулась, пошарила вокруг себя.

— Мр — р, — раздалось в темноте.

— Лизка, это ведь кошка! — обрадовалась Марфа. — Киса! Киса! Иди ко мне!

— Спятила? — проорала Елизавета. — А вдруг она бешеная? Или у нее лишай?

Однако Марфа, уже нащупав в темноте кошку, взяла ее на руки и принялась гладить.

— Лизка, ты не поверишь! Это мой Черчилль!

— Мяу, — веским басом подтвердил кот.

— Ты уверена? — по — прежнему сомневалась подруга.

— Совершенно! На нем ошейник. И шрам за ухом. Боевая рана. С соседним двортерьером два года назад подрался.

— Слушай, а почему у него глаза не светятся? — всполошилась Лиза.

— К твоему сведению, глаза у животных светятся в темноте, если на них свет. Они его отражают. А здесь чему отражаться?