Меган Стайн - Тайна плачущего гроба

Юпитер осторожно провел пальцами по одному из деревянных черепов.

— Точно. Последний раз при дневном освещении мы были здесь сто лет назад. Помнится, та экскурсия не произвела на меня особого впечатления. Меня тогда больше интересовало мороженое, обещанное нам учительницей, если мы будем хорошо себя вести… А сейчас я все воспринимаю по-другому. Действительно странно, что живущий в этом доме старик столько лет носился с мыслью покоиться после смерти в этом "последнем приюте" — а ведь этот гроб — настоящее произведение искусства! — и даже тщательнейшим образом перенес его на полотно, а потом и свой гроб, и таинственную картину превратил в выставочные экспонаты…

Боб меж тем занялся обстоятельным исследованием гроба.

— А знаете, ребята, сдается мне, что все эти черепа и тому подобные украшения — всего-навсего бутафория, — заметил он. — Никаких тайников тут нет — ни потайных ящичков, ни скрытых двойных стенок тоже не видать — как, впрочем, и тайных знаков.

Юпитер, тщательно осмотрев гроб вслед за Бобом, вынужден был с ним согласиться.

— Когда я был здесь в первый раз, то успел довольно тщательно обследовать гроб, — напомнил Майкл. — И я уверен, что, несмотря на всю его мрачность, в этом экспонате нет ничего особенно примечательного, а тем более таинственного.

Пока они таким образом обменивались впечатлениями,

Питер прошел немного дальше и теперь стоял под аркой, ведущей в соседнюю комнату.

— Эй! — негромко позвал он ребят. — Давайте-ка сюда. Он шагнул под арку, остальные последовали за ним. Пройдя через небольшое подсобное помещение со встроенными шкафами, они оказались в узком коридоре, из которого на второй этаж вела неширокая лесенка. Но путь к ней оказался перекрыт красным шнуром, натянутым между двумя столбиками. А слева от лестничной клетки находилась дверь с табличкой "Посторонним вход воспрещен".

Питер замер в нерешительности: эти запреты при всем желании трудно было не заметить. И предназначались они явно именно для таких слишком любопытных посетителей, которые любят отставать от организованных экскурсий… Но, с другой стороны, разве к лицу Сыщикам останавливаться перед столь ничтожным препятствием?

— Интересы дальнейшего расследования в данном случае позволяют нам игнорировать данные ограничения, — в конце концов оповестил он друзей о своем решении.

Юпитер подозрительно посмотрел на Второго Сыщика — интересно, он сейчас бессознательно копирует его манеру выражать свои мысли или просто издевается? Так ничего и не решив, он небрежно бросил:

— Пожалуй, ты прав, Питер. И какой путь ты собираешься выбрать?

— Я… ну, я бы… А вы как считаете? — уверенность Питера вдруг куда-то испарилась.

Юпитер торжествующе усмехнулся.

— Мы же решили с вами разыскать Грэди Маркелза, — напомнил он друзьям о первоначальном плане. — А его квартира, мне кажется, скорее всего, находится где-нибудь на втором этаже виллы. Так что давайте-ка подниматься по лестнице. А эту дверь слева возьмем на заметку. Не исключено, что там тоже можно найти что-нибудь полезное для нашего расследования.

Юпитер, а за ним и Боб приподняли красный шнур и проскользнули под ним на лестницу. Питер же с Майклом, пользуясь своим ростом, просто-напросто перешагнули через него.

Ступени лестницы были изрядно стоптаны. Когда ребята поднялись наверх, Боб предостерегающе поднял руку.

— Тихо! Слушайте!

За выкрашенной в белый цвет дверью, украшенной медной ручкой под старину и табличкой с надписью "Частная территория", тихо звучал рояль. Друзья в течение нескольких минут зачарованно слушали эту прекрасную музыку — видимо, это была джазовая тема давно прошедших лет. А затем Юпитер собрался с духом и постучал в дверь.

Музыка прервалась, и из-за двери не очень-то любезно раздалось "Войдите!". Друзья вошли в маленькую, уютно обставленную комнату, половину которой занимал черный блестящий рояль. Напротив двери на стене висела картина, на которой был изображен сидящий в снегу на спортивных санях маленький мальчик. Вдоль остальных стен стояли книжные шкафы из темного дерева.

Некоторое время Грэди Маркелз продолжал молча сидеть за роялем. Потом улыбнулся и поприветствовал неожиданных посетителей. Казалось, его радует возможность поговорить с любопытными туристами, временами наводняющими обычно пустые и какие-то холодные помещения виллы. Во всяком случае, он никак не дал ребятам почувствовать, что их визит ему неприятен. Он предложил им сесть на обитый черной кожей диван, над которым висела картина с зимним ландшафтом, а сам устроился в кресле напротив.