Михаил Лыньков - Миколка-паровоз (сборник)

То, что увидел он, заставило его насторожиться и понадежнее укрыться в кустах, чтобы проследить за увиденным. На поляне стояла большая машина. Много разных разностей видел Мишка за свою жизнь, полную приключений, но такого чуда ему еще не доводилось встречать. У машины возился человек. Форма на нем была чужая, неизвестная Мишке.

Долго поглядывал Мишка на человека и на машину из кустов. Ничего опасного для себя не заметил и решил познакомиться с этой диковиной. Осторожно пробрался поближе к машине. Все тихо и мирно. Еще больше осмелел Мишка.

Человек переливал какую-то жидкость из ведерка в большую блестящую банку, взбирался на крыло машины, спрыгивал, опять взбирался. Чтобы удобнее было, скинул мундир и портупею с револьвером.

Мишка улучил удобный момент и незаметно потянул к себе мундир. Как мы знаем, против мундира Мишка никогда не возражал. Мундир не мешал передвигаться, бегать, проделывать разные трюки. В мундире особенно хорошо в дождь и ненастье. А от прежнего генеральского мундира оставались одни рукава да ворот.

Надумал Мишка обновить свою амуницию. Портупею с револьвером откинул подальше в кусты: не нужны ему ремни и револьверы.

Человек возле самолета был увлечен своим делом, возился с мотором, и, видимо, что-то не ладилось у него, злился, спешил. Не замечал он совсем, что рядом орудовал Мишка.

Мишка набрался храбрости и произвел осмотр хвоста самолета. Всполз по фюзеляжу и нырнул в заднюю кабину. Уселся. Видит — пачка печенья! Надо подкрепиться. Никогда Мишка не упускал случая принять что-нибудь на зуб, как говорили красноармейцы. А от печенья и вовсе отказываться нечего.

Разорвал Мишка пачку и давай крошить печенье. Вдруг слышит крики. Спрятался на дно кабины, сидит, скорчившись, ни жив ни мертв.

— Стой!

— Ни с места!

— Руки вверх!

То были красноармейцы. Пошел кто-то из них по Мишкиным следам и увидел, что самолет приземлился на поляне. Кликнул своих.

Человек спрыгнул на землю, вмиг очутился у винта и принялся лихорадочно раскручивать, заводить мотор. Чует Мишка — что-то несусветное творится с машиной. Задрожала, затряслась, загудела, заворчала. Потом рванулась бешено с места и понеслась по поляне. Ого! Поднялась, и уже не слышно под колесами земли.

Мишка, перепуганный не на шутку, высунулся из кабины и чуть не потерял сознание. Машина неслась над лесом. Будто молния летела, не различить внизу деревьев, сплошное зеленое озеро. Где-то бегают там, внизу, маленькие человечки, подбрасывают шапки, что ли, головы позадирали. Кричат, наверно.

Оказалось, самолет на несколько минут прилетел в расположение белопольских частей. Надрывно гудел мотор, свистел ветер в крыльях, а родная земля была далеко внизу. Закрыл глаза Мишка. Стало ему дурно. Нет, не очень приятно быть с непривычки летчиком.

Захотелось Мишке домой сейчас же. Что делать? Разозлился Мишка и давай сбрасывать вниз разные вещи, что обнаружил в кабине. Сердито вытолкнул банку из-под бензина. Потом вторую!

Белополякам показалось, что это бомбы. Как так, растерялись они, — самолет с нашими опознавательными знаками, а бомбы сбрасывает. Наверно, хитрая проделка красных! И открыли стрельбу по самолету. Из пушек, из винтовок… Опешил летчик, повернул машину назад и полетел к тому лесу, где ремонтировал мотор. Управлял самолетом и настороженно озирался вокруг. Никак не мог взять в толк, почему все-таки по нему огонь свои открыли. Да такой дружный и меткий, что еще немного и — смерть!

Оглянулся летчик назад — глаза у него на лоб полезли. Прямо на него смотрел… не кто-нибудь, а самый настоящий медведь да еще в авиационном мундире белопольской армии.

«Сон… ужасный сон!»— подумалось летчику, и он ущипнул себя, но машина сильно накренилась на крыло, и стало совершенно ясно, что нет, это не сон.

Оглянулся летчик еще раз. Медведь как сидел в кабине, так и сидит. Правда, теперь он пытался встать на задние лапы. Побелел перепуганный летчик, в страхе думает, как же ему из кабины выбраться и подальше от такого страшного пассажира убежать. Привстал он, но тут же почувствовал на своем плече тяжелую Мишкину лапу. Сел и больше уж не помышлял о том, чтобы подняться.

Бензин тем временем кончался. Вот и захлебнулся уже мотор, с перебоями работает. А внизу — леса и леса. Куда же тут садиться?

Не успел он выбрать места для посадки, как все смешалось в одну кучу — настоящий летчик в обнимку с летчиком по несчастью, потеряв сознание, пролетели несколько саженей, пробили переплетенные сосновые ветви, перевернулись в воздухе, шлепнулись на землю один возле другого и лежат — не могут пошевелить ни руками, ни ногами.