Эмили Родда - Дело о пропавшем миллионере

— Позорище-то какое, — прошептал мне на ухо Том, который шел за мной к черному ходу. Лиз семенила за ним с подносом для комнаты 29.

— Пошевеливайтесь, — напутствовал нас вдогонку Курт, не поворачиваясь от плиты. Гремели кастрюли. Шкворчал жир. В воздухе витал аромат поджаренных помидоров.

Выйдя из кухни, мы разделились. Том и я направились окружным путем на первый этаж голубого крыла, где располагались комнаты 4 и 8. А Лиз пришлось подниматься вверх по лестнице розового крыла в двадцать девятую комнату.

Нам с Томом некогда было особо разговаривать, пока мы мчались по дорожке, а затем по коридору, вдоль которого размещались комнаты первого этажа. Мы были заняты только тем, что следили, как бы чего не уронить, и защищали подносы от ветра.

Мы достигли двери номер четыре. Я остановилась и постучала, а Том пошел дальше к восьмой комнате. Ответом мне была долгая тишина, а затем послышался звук отпираемого замка. Дверь со скрипом открылась. В узком проеме показалась насупленная физиономия. Подозрительные черные глазки так и впились в меня.

— Завтрак, сэр, — сказала я. Сделала было шаг вперед, но он не пожелал меня впустить.

— Оставь здесь, — отрезал он.

Я поставила поднос прямо на бетонный пол, стараясь не расплескать апельсиновый сок. Постоялец не спускал с меня глаз, следил за каждым моим движением.

Выпрямившись, я увидела, как Том вручает свой поднос испуганного вида женщине в фиолетовом халате. Он кивал головой и улыбался. Видно, пытался как-то оправдаться за жалкий чернослив и единственное яйцо. Если так, то он немного перестарался. Она отпрянула от него с таким видом, словно ей было нанесено смертельное оскорбление.

Я пробормотала «благодарю вас» владельцу четвертой комнаты и потащилась обратно к вестибюлю, оставив поднос на полу. Я обернулась как раз вовремя, чтобы заметить огромную волосатую лапищу, сплошь покрытую татуировками, которая утащила поднос в комнату.

Том это тоже видел.

— Ух ты, — он усмехнулся, когда мы столкнулись с ним на дорожке. — Да тут целый рассадник всякой нечисти. Думаю, что тип из четвертой комнаты занимается борьбой или чем-то в этом роде. Хоть бы ему понравился завтрак, а не то нам влетит.

Я ничего не ответила. Я все думала о черных глазках, сверливших меня из щели между дверью и стеной.

«В заведениях вроде этого мотеля обычно Бог знает что творится», — сказала моя мама. Похоже, она была права. Взгляд этих глаз был подозрительным, испытующим, злобным.

Жильцу из четвертой комнаты было что скрывать. Голову даю на отсечение.

В течение последующих нескольких часов у меня было не особенно много времени на размышления о господине «Четвертая комната». Мы с Томом крутились как белки в колесе, загружая подносы и разнося их по комнатам, подгоняемые руганью и ворчанием Курта, грохотом мисок и кастрюль, запахом бекона и растопленного жира.

Вскоре мне уже абсолютно было наплевать на то, что еда выглядит неаппетитно, на то, что порции слишком маленькие и тосты слишком холодные или подгоревшие. Все, что меня волновало, — вовремя выполнить заказы и успеть за бешеной гонкой часов. Главной проблемой было накормить голодных постояльцев.

Мы разливали сок, раскладывали по тарелкам фруктовый салат, чернослив, хлопья, булочки, масло и джем, наполняли кофейники и чайники, выхватывали основные блюда из рук Курта и уносились с подносами в руках прочь.

Мы впихивали завтраки полусонным людям в пижамах, невозмутимым особам в халатах, разъяренным типам в банных полотенцах и спокойным личностям, которые уже полностью оделись и ждали нас. Потом мы галопом неслись обратно на кухню, чтобы начать все сначала, по пути подхватывая пустые подносы у дверей.

Встречаясь, мы начинали взахлеб рассказывать друг другу о постояльцах мотеля. Тому попалась одна дама, которая пожелала поведать ему историю своей жизни и показать фотографии своих восемнадцати внуков. Лиз была в комнате на втором этаже розового крыла, где кто-то с кем-то крупно скандалил.

— Поначалу они даже не хотели меня впускать, а потом я услышала, как они кричат и двигают мебель. Ну и гнусное же тут местечко.

Время шло. Наша бешеная гонка продолжалась.

— Я сейчас концы отдам, — простонала Лиз, когда я столкнулась с ней нос к носу у дверей кухни. — Если мне придется еще раз взбираться по этой лестнице, у меня просто ноги отвалятся.

— Но это же отличная зарядка, — попыталась утешить ее я. Но она вытаращила на меня глаза.