Роберт Стайн: Знак страха

Мэтью Файер хохотал. Он уже не мог остановиться. Он смеялся со вчерашнего дня — с того самого момента, как одержал верх над Уильямом Гуди.

Но победа имеет свою цену. Он знал это с самого начала — и готов расплатиться.

«Этот смех сведет меня в могилу», — подумал Мэтью. От безостановочного хохота страшно ныли мышцы живота, а горло стало сухим и жестким, как наждак. Но не смеяться он уже не мог.

Мэтью покрыл раствором верхний ряд кирпичей. Еще чуть-чуть — и все стены кабинета, от пола до потолка, будут заложены кирпичом. Не будет ни окон, ни дверей — только толща неприступной кладки.

«Гуди никогда не доберутся до нас, — подумал Мэтью, задыхаясь от смеха. — Мы будем замурованы здесь — я и амулет Файеров. Теперь жадные руки не коснутся сокровища. Никогда больше они не посягнут на наше могущество».

Мэтью начал вдавливать во влажный раствор последний ряд кирпичей. Он торопился. Работая, он представлял себе амулет Файеров,

Маленький серебряный диск с птичьей лапой в центре. Острые когти сжимают сверкающие голубые камни. На обратной стороне выгравирован вековой девиз Файеров: Dominatio per malum . Господство через зло.

Мэтью знал историю амулета. Сотни лет Файеры передавали его от отца к сыну. Страшно представить, как далеко в прошлое уходит эта цепочка… Известно только, что когда-то, на заре тысячелетия, серебряный диск принадлежал молодому кельтскому друиду по имени Файран. С тех пор прошли века, но темная сила амулета не утратила своего могущества. Она не утратит его никогда — до тех пор, пока серебряный диск находится в руках представителей рода Файеров.

А ведь было время, когда амулет нуждался в защите… Он был утерян, но Мэтью нашел и отнял его у той женщины. Как же ее звали?

Он почувствовал головокружение. Глаза заволокло тьмой, в ушах загремел прибой. Картины и образы прошлого замелькали в угасающем сознании Мэтью.

«Кристина! — внезапно промелькнуло в мозгу. — Кристина Дэвис! Эту девушку звали Кристина Дэвис! Амулет был у нее…»

Мэтью судорожно глотнул воздух.

«Это мой последний вдох», — подумал он и задержал дыхание.

Красный туман заколыхался перед глазами.

Пламя… Пожар? Той ночью, когда я забрал амулет у Кристины, тоже был пожар… И когда молодой Файран впервые взял в руки амулет…

Кристина… Файран.

Пожар… Огонь.

Амулет… Амулет. Амулет.

Мэтью захрипел и испустил дух.

Кристина Дэвис стояла у открытой могилы. Могила была широкая и черная.

— Кристина! — раздался над ухом злобный голос тетки. — Ты ведешь себя неприлично! Немедленно возьми себя в руки!

Кристина до боли стиснула губы. Она не заплачет… Она не доставит тете Джейн такого удовольствия. Кристина сделала несколько глубоких, медленных вдохов. К счастью, тетку что-то отвлекло, и она ослабила свою железную хватку.

«Господи, как же мне пришло в голову, что я осталась одна? — с горечью подумала Кристина и зажмурилась. Я никогда не буду одна. Со мной всегда будет тетя Джейн.

Тетя Джейн!

Она меня ненавидит, — отрешенно думала Кристина. Всегда ко мне придирается. Называет глупой, ленивой и неповоротливой. За малейшую ошибку безжалостно хлещет по щекам.

Но тетка была слишком хитра, чтобы делать это на глазах у папы. В его присутствии она всегда играла роль внимательной и любящей тетки, а сама только и ждала, чтобы остаться со мной с глазу на глаз…

Теперь меня некому защитить, — с ужасом поняла Кристина. Теперь я полностью в ее власти».

Священник сделал шаг вперед и откашлялся.

— Братья! — разнесся над кладбищем его глубокий, сильный голос. — Помолимся за усопшего.

Кристина услышала тихий шорох — это собравшиеся на панихиду поселенцы благоговейно складывали ладони в молитве. Кристина послушно опустила голову и уставилась на оборку своего черного траурного платья и квадратные носы грубых черных туфель.

— Дорогой Бог! — горячо молилась Кристина. — Прими моего папу в свои любящие объятия. И помоги мне спастись…

Кристина испугано затаила дыхание. Что это она только что сказала? Спастись?.. Да-да, ей нужно спасаться! Она должна бежать — бежать прочь от тети Джейн!

С последним «аминь» молитва подошла к концу. Поселенцы подняли головы. Из толпы выступили четверо здоровенных мужчин. Протянув веревки под простой струганный гроб, они начали спускать его в могилу. Сосновые доски гроба скрипели и потрескивали.