Анна Устинова - Загадка черного призрака

– Павел Потапович! – донеслось ее восклицание до внуков. – Как вы можете верить подобной чуши! Вы же ученый!

– А, между пгочим, моя догогая, наука подобного не опговеггает, – заметил Павел Потапович.

– Не знаю, не знаю, – снова заговорила бабушка Димы и Маши. – Верить в каких-то призраков! И вообще, кто вам такое сказал?

Услышав это, близнецы, уже было намеревавшиеся показаться бабушке, резко изменили решение и продолжали слушать.

– Ах, Анна Константиновна! – воскликнул Павел Потапович. – Ах я стагый гвупый козев!

Тут Димка не выдержал и хрюкнул.

– Молчи, «гвупый козев»! – давясь от смеха, прошептала ему в самое ухо Маша.

– Пгостите, пгостите вевикодушно стагого дувака! – продолжал тем временем распинаться перед их бабушкой Павел Потапович. – Я же вам не сказав самого гвавного. Всю эту таинственную истогию мне поведава моводая хогошенькая пейзанка.

– Что еще за пейзанка? – озадачился Дима.

– Это по-французски «крестьянка», – шепотом отозвалась сестра. – Даром, что ли, тебя уже три года французскому учат?

– Отстань, – отмахнулся Дима. – Слушать мешаешь.

– Так вот, мивая моя Анна Константиновна, – вещал с веранды Павел Потапович. – Эта самая пейзанка пгодает нам твогог и мовоко. Значит, пгихожу я к ней сегодня утгом, а она сама не своя. Вицо бведное, гуки дгожат.

– Слушай, Машка, – вновь наклонился к уху сестры брат. – Что руки дрожат, я понял. А вот что такое «вицо бведное»?

– Это он так выговаривает «лицо бледное», – перевела Маша слова Павла Потаповича.

– Помилуй вас Бог, Павел Потапович! – раздалось исполненное иронии восклицание Анны Константиновны. – Если я правильно вас поняла, то вы на основе бледного лица и дрожащих рук вашей молочно-творожной пейзанки приходите к заключению, что в окрестностях появился призрак князя Юрия Борского?

Близнецы едва не подпрыгнули. И стали слушать еще внимательней. Павел Потапович, попросив Анну Константиновну не торопиться с выводами, изложил историю, которая почти в точности повторяла все, что Дима и Маша слышали утром от Вовки. Тут же выяснилось, что «пейзанка» столкнулась с призраком не одна. С ней был сын, которого Павел Потапович назвал «пгевесным бевобгысым мавьчонкой».

– Слышал бы Вовка, – едва сдерживалась от хохота Маша.

– Если бы Вовка услышал, то умер бы, – сдавленным шепотом отозвался Димка. – Превратился бы в призрак. И в отместку Павлу Потаповичу стал бы являться по ночам у него на даче.

Тут у Маши вырвался какой-то сдавленный писк, и она быстро ретировалась на кухню, где наконец смогла дать волю смеху. Димка, который обычно в подобных случаях не выдерживал первый, на сей раз проявил чудеса героизма и стойкости. Справившись с приступом хохота, он продолжал слушать разговор на веранде.

– Полагаю, тут просто имел место массовый психоз, – говорила Анна Константиновна.

– Нет, моя мивая, – горячо возражал ей почтенный Павел Потапович. – Это пгосто в вас говогит научная косность. А, между пгочим, вюбимый ученик вашего покойного мужа пгофессог Ввадимиг Когкин недавно опубвиковав статью, где с точки згения биовогии доказывает: посве смегти из тева чевовека выдевяется некая субстанция, имеющая энеггетическое пове. Иными свовами, он доказывает возможность существования того, что в пгостогечии называется пгизгаками.

– О, боже! – воскликнула Анна Константиновна. – Никогда бы не подумала, что Володя Коркин займется подобной чепухой!

– Вовсе не чепухой! – был явно обижен таким заявлением Павел Потапович.

И от волнения картавя даже сильнее обычного, принялся объяснять, что Владимир Коркин уже делал на эту тему доклад во время какого-то очень крупного международного конгресса биологов. После чего получил стипендию Фонда Сороса для дальнейшей работы над темой.

– Хорошо, что мой Дима не дожил, – заявила Анна Константиновна. – Он так верил в талант Володи. Подобная профанация моего мужа убила бы.

– Но почему пгофанация? – хнычущим от обиды голосом переспросил почтенный Павел Потапович. – Между пгочим, пегвый муж вашей бвизкой подгуги Натавьи Ввадимиговны тоже еще в начаве нашего века обосновав появвение пгизгаков.

– Ах! – сардонически расхохоталась Анна Константиновна. – Вы бы еще Нострадамуса вспомнили! Или фараона Тутанхамона.

– Пги чем тут Тутанхамон! – громко топнул ногой почтенный Павел Потапович и разразился целым научным докладом о поистине бесценном вкладе Парнасского в изучение паранормальных явлений. – И это не товько мое суждение! – выкрикнул почтенный и действительный член множества академий мира. – Ваш Когкин тоже так считает!