Наталия Кузнецова: Дело о бледном вампире

— Я? — удивился Ромка.

— И ты, и все мы. «Иван Васильевич меняет профессию». Его же по мотивам его пьесы сняли. А в «Полоумном Журдене» он по-своему интерпретировал Мольера, взяв за основу его «Мещанина во дворянстве», — с видом знатока объясняла Катька. — Потому они и едут на Мольеровский фестиваль. Ясно? У них такой интересный спектакль получился! А вы в Москве разве «Журдена» не смотрели?

— Не-а.

— Жаль. Но они, я уверена, поставили его лучше, чем где бы то ни было, иначе бы им первое место не дали и какой-то приз. Их театр второй год всего существует, прежде он был самодеятельным, а потом стал профессиональным, «Триумф» называется. Они теперь Дом культуры арендуют, самостоятельными стали. И свое название вполне оправдывают, недаром за границу уже второй раз едут. Полгода назад в Голландии побывали, на Чеховском фестивале, «Чайку» туда возили. Вы и «Чайку» в Москве не видели? И не читали?

С большим неудовольствием Ромка покачал головой. Он сам привык блистать эрудицией и хвастаться, что все обо всем знает, а тут его уличает в невежестве какая-то соплячка.

— Нет, не видели, — вызывающе сказал он. — И вообще мы Чехова толком еще не проходили. «Читать — значит думать чужой головой вместо своей собственной». Так Артур Шопенгауэр говорил.

По правде говоря, в этом вопросе Ромка не совсем был согласен со знаменитым немецким философом, но ему хотелось сразить Катьку своими познаниями. Однако Катька с полным равнодушием отнеслась к столь авторитетному высказыванию.

— Ты так считаешь? Зря. А «Журдена» вы должны посмотреть. Могу сводить вас к ним на репетицию. Вам понравится, вот увидите!

— Сходим, — сразу согласился Ромка и перевел разговор на другую тему: — А вы далеко от вокзала живете?

— Нет, почти рядом. Сейчас мы воспользуемся транспортом, потому что вы с вещами, а могли бы и пешком дойти минут за двадцать. Мы, можно сказать, в самом центре живем.

Транспорта на вокзале было много, друзья не успели замерзнуть на холодном осеннем ветру.

— А вот и наш троллейбус, — сказала Александра Юрьевна.

Девчонки уселись на заднем сиденье, Ромка остановился рядом.

— Мама говорила, что у тебя компьютерных игр много. «Сталкер» есть?

Катька утвердительно кивнула.

— Угу. Я его весь прошла.

Сам Ромка одолел только половину этой игры, а потому почувствовал невольное уважение к этой жизнерадостной и уверенной в себе девчонке.

Он смотрел в окно на незнакомые дома, теряющие багряную листву деревья — в Москве они давно стояли голыми, — и радовался, что приехал. Начинались каникулы классно. Что же будет дальше?

Ехали они и впрямь недолго, всего четыре остановки. А затем перешли на противоположную сторону красивой, видимо, главной улицы города, спустились с крутой горы до перекрестка, миновали небольшой продуктовый магазин и остановились у серого двухэтажного здания.

— У вас такой огромный дом? — удивился Ромка. Он знал, что дом у Катьки частный, но не предполагал, что такой большой.

Тут же разъяснилось, что Катькиным родителям принадлежит только его шестая часть.

Александра Юрьевна открыла калитку во двор и подвела их к лесенке, ведущей на небольшое крыльцо второго этажа.

— Наш дом старинный, — говорила она по дороге. — В петровское время им владел всего один человек, по преданию, какой-то купец. Вон там у него за отсутствием холодильника был ледник, но потом его перестроили. — Она указала на небольшой одноэтажный домик в глубине двора. — А владельцев нашего дома сначала стало двое, затем четверо, а теперь и вовсе шестеро. Надеюсь, больше наш дом не будет делиться, а то развалится. А какой раньше у нас был сад! А теперь там одни гаражи, бензин и выхлопные газы.

Упоминание о петровских временах вызвало у Ромки желание поискать клад еще и здесь.

— А от сада хоть что-то осталось? — с надеждой спросил он. — Или там все перекопано?

— Да уж копано-перекопано.

— Жалко. А подвал у вас есть?

— Подвала нет.

Ромка задрал голову кверху и оглядел покрытую шифером крышу.

— А чердак чей?

— Чердак общий. На него никто не претендует. Лишь бы крыша не протекала.

— Ясно. — От матери Ромка перешел к дочери. — Катька, скажи, пожалуйста, а что у вас на чердаке есть?

— Там-то? Пыль да голуби дикие. Воробьи еще.

— Заходите, — пригласила гостей Александра Юрьевна, распахивая перед ними дверь.

— Ты, Рома, теперь на каждом шагу будешь клады искать? — с ехидством спросила Лешка, когда они оказались в просторной солнечной комнате с большими окнами, за одним из которых высилась раскидистая яблоня, — то, что осталось от большого сада.