Наталия Кузнецова - Взорванный император, или Скромный герой

— Я могу ей позвонить. Прямо сейчас.

— Не надо. По телефону всего не выяснить. Давай к ней завтра сходим. Сразу после школы.

— Давай.

— И если этот тот тип, мы его поймаем! Такие люди должны сидеть в тюрьме, а не разгуливать на свободе.

— А тебе не страшно?

— Мне-то? Между прочим, смелым помогает судьба. Это, знаешь, кто сказал? Поэт Вергилий, древнеримский классик. Это который «Энеиду» написал. Марон Публий его звали, кстати.

— Я знаю, кто такой Вергилий, — сказал отличник Славка.

— Так запомни его слова и ничего никогда не бойся. Понял?

— Понял, — с глубоким вздохом ответил друг.

Попрощавшись со Славкой, Лешка испытующе посмотрела на брата.

— А если это тот тип, ты правда его не боишься?

— Я-то? Ничего и никого. Кроме Веры Анатольевны.

И Ромка, вздохнув не менее тяжко, снова засел за сочинение.

— Сойдет и так, но ты можешь лучше, — заметила Вера Анатольевна, пролистав на другой день его писанину.

Ромка пожал плечами. Разве ей объяснить, что есть дела гораздо важнее, чем ссылка Пушкина в село Михайловское.

Он с трудом дождался звонка с последнего урока и, подождав Славку, отправился с ним к его двоюродной сестре.

Ирка оказалась дома. Ромка вошел в комнату, именуемую библиотекой, огляделся. Из-за задернутых штор в комнате было темновато. Шторы днем раздвигали чуть-чуть, чтобы книги не выгорали от солнца. И чтобы найти нужный том, следовало включить свет.

— Ир, а книжки-то те где стояли? — без всяких предисловий спросил Ромка.

Девушка щелкнула выключателем и показала ему на пустой промежуток между огромными томами в коричневых кожаных переплетах.

— Вот здесь.

— А дядя Витя, слесарь наш, в этой комнате был? Ну, когда он у вас трубу ремонтировал. Раз он твою цепочку спер, то и сюда мог прийти на разведку, посмотреть, где что стоит.

Ирка отрицательно покачала головой.

— Нет, здесь он не был.

— Точно?

— Абсолютно. Здесь я сама сидела и к семинару готовилась. С места не сошла, пока он не ушел. А цепочка в прихожей лежала, у зеркала, и ему под руку попалась.

— Странно. Почему же тогда он с этим типом шел? — подумал вслух Славка. — Или все же это не тот тип?

— С каким еще типом?

— А с тем самым… Ну с тем, который Джима украл и тебя чуть не сбил. Или нам показалось…

Славкина сестра замерла. Глаза ее расширились.

— Вы о ком? О том самом?

Ромка наступил Славке на ногу.

— Да нет, скорей всего, мы ошиблись. Ничего еще не ясно. Тот тип без бороды был, а этот бородатый. Помятый какой-то. И вообще похожих людей много.

— Пусть не тот, пусть похожий. — Ирка судорожно вздохнула. — Но зачем таким наши книжки? Не читать же?

— Заказал кто-то, наверное. Такие люди обычно в «шестерках» ходят: что прикажут — то и делают, — компетентно разъяснил Ромка.

— Мерзкая «шестерка». А вдруг все же это он?

Хотя в комнате было тепло, Славкина сестра зябко поежилась. Она старалась скрыть свой страх, но ей это плохо удавалось. Оно и понятно: если этот тип побывал в их доме, то неизвестно, чего еще от него ждать.

— Ты лучше скажи, кто у вас бывал в последнее время? — затормошил Ирку Ромка, чтобы заодно отвлечь ее от тревожных мыслей. — Кто мог знать об этих книжках и о том, где они стоят? Кто вообще к вам ходит?

— У папы уже сто лет никого не было, а ко мне только Светка да Юлька. Парус иногда. Денис Парусов то есть, — рассеянно ответила Славкина сестра, глядя поверх их голов.

— А еще день рождения у тебя был на той неделе. И куча народу, — напомнил Славка. — Я тебе еще капустный пирог и заливное приносил, бабушка наша готовила. Кто к тебе приходил?

— Да все те же. Светка. Ленка с Игорем. Антон. Парус. И Юлька с Кириллом. Вот его я знаю плохо. Это Юлькин знакомый, не мой, она с ним недавно познакомилась.

— Зуб даю, что дядька не утерпел и похвастался перед ними своими книжками.

Ирка вздохнула.

— Это он любит.

— А те, украденные, он им показывал? — уточнил Ромка.

— Не помню. Они все, кажется, сами рассматривали. Парус еще сказал, что Николай Первый до сих пор не понят и не оценен по достоинству, а ведь он выступал против террора, к которому призывали некоторые декабристы, и вообще много всего хорошего сделал.

Ромку в настоящий момент интересовали не декабристы с Николаем Первым, а совсем недавнее прошлое.

— Ира, скажи, а кто из твоих друзей такими книжками интересуется?

— Кто? Светка с Юлькой точно нет. И Парус тоже. Ленка с Игорем и подавно, они вообще книг не читают. Ой, да что я такое несу! — Ирка откинула назад упавшие на лицо волосы и возмущенно посмотрела на Ромку. — Это же мои близкие друзья, и не могу я их ни в чем подозревать.