Валерий Роньшин - КЛАДБИЩЕ КУКОЛ

Криминальная хроника закончилась. Пошла реклама.

Подруги были в шоке. Но, несмотря на шок, Чижикова не потеряла способности логически мыслить.

— Если Уголькова убили раньше Тюхина-Матюхина, значит, он не виновен в смерти детектива, — сделала она вывод. — Спрашивается, кто их обоих убил?..

— Да, кто? — откликнулась Рыжикова.

— Тот, кто заказал Похмелкину кукольные гробы, — сделала еще один вывод Чижикова.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что Тюхин-Матюхин перед смертью говорил о кладбище и о куклах. — Чижикова залпом допила колу и порывисто встала. — Едем, Рыжик!

— Куда?

— На кладбище. Узнаем у Похмелкина, кто заказал ему кукольные гробики.

Когда девчонки приехали на кладбище и вошли в мастерскую, маленьких гробов там уже не было. Как и Похмелкина.

— Иван Лукич! — позвали подруги.

Нет ответа.

— Мы вам сто рублей принесли! — прокричала Рыжикова.

Тишина.

— Опять, наверное, напился и в гробу дрыхнет, — сказала Чижикова. — Давай, Рыжик, крышку подымем.

Общими усилиями девчонки сдвинули крышку.

Похмелкин и впрямь лежал в гробу. Но не пьяный. А мертвый. С дыркой от пули между глаз.

Подруги сидели в «Блинной» и ели блины с брусничным вареньем. У девчонок на нервной почве разыгрался аппетит. Они сидели в этой «Блинной» второй час. И чем больше говорили, тем меньше понимали, что же с ними произошло и — главное — продолжало происходить. Девчонки никак не ожидали такого поворота событий. Запутанная мистика буквально на глазах превратилась в не менее запутанный детектив.

— Кош-ш-марный день, — говорила Рыжикова, уплетая десятый блин. — Угольков убит… Ну зачем, зачем надо было убивать всех этих людей?

Чижикова пожимала плечами.

— Не знаю.

— А как ты думаешь?

— Я о другом думаю. Нельзя вот так сидеть и скулить до бесконечности. Надо что-то делать.

— А может, все само собой обойдется? — с надеждой спрашивала Рыжикова. — Не обойдется, — мрачно ответила Чижикова. — Если мы ничего не предпримем, будет только хуже.

— Ты хочешь сказать, что мы… — голос у Рыжиковой дрогнул, — …следующие?

— Вполне возможно.

— Ой, мамочка. — Рыжикова от страха заказала себе еще порцию блинов — со сгущенкой.

— Хотя, с другой стороны, — продолжала рассуждать Чижикова, — если б нас хотели убить, то давно бы убили. Значит, мы им нужны живыми.

— Кому «им»?

— Тем, кто всех убивает.

— А зачем они всех убивают? — вернулась к первоначальному вопросу Рыжикова.

— В этом нам и надо разобраться.

Рыжикова в расстроенных чувствах обмакнула блин в сгущенку и целиком запихала в рот.

— Ни фига у нас не получится, — сказала она, прожевав и проглотив.

— Ну а ты что предлагаешь? Нанять еще одного частного детектива?

— Ой, нет, — испуганно ответила Рыжикова. — Хватит с нас Тюхина-Матюхина. Мне его так жалко.

— А Похмелкина тебе не жалко?

— Тоже жалко. Но Тюхина-Матюхина жальче. Такой красивенький. Вел здоровый образ жизни. Морковку хрумкал… — принялась вспоминать Рыжикова.

Чижикова же усиленно соображала.

— Нужно как следует проанализировать ситуацию… — морщила она в раздумье лоб.

— Мы ее уже сто раз анализировали. Получается абракадабра.

— Вот и надо из этой абракадабры выстроить логическую цепочку.

— Какая может быть логическая цепочка, если у тебя — ночной клуб с крематорием, а у меня — чердак с куклами…

— С куклами! — ухватилась за последнее слово Чижикова. — Смотри, Рыжик, — везде куклы, куда ни глянь. Кукольный театр вместо крематория — раз. У тебя дома кукла непонятно откуда взялась — два. В кабинете Уголькова кукла взорвалась — три…

— Похмелкину кто-то кукольные гробы заказал — четыре, — подхватила Рыжикова. — Утром мне кукольный голос звонил — пять…

— Стоп! — воскликнула Чижикова. — Вспомни точно, что тебе сказала эта «кукла».

— Она сказала: «Ты зачем выбросила меня в мусоропровод?»

— А дальше?

— «Похорони меня на кладбище кукол».

— Вот! — победно вскричала Чижикова. — Тюхин-Матюхин перед смертью тоже говорил про кладбище кукол. Я только сейчас поняла. Он произнес не два отдельных слова, а фразу из двух слов: «Кладбище кукол».

— Разве бывают кладбища кукол? Это, наверное, фигуральное выражение.

— Какое?

— Ну, иносказательное. Не имеющее отношения ни к кладбищу, ни к куклам.

— Здрасте, приехали, — покачала головой Чижикова. — Наоборот, тут все связано с кладбищем… О! — вдруг перебила она себя: — Он же сказал: заказчица!