Кирилл Кащеев - Актеры на мушке

Он прекратил тискать грязную тряпку в руках и сунул ее под нос шоферу. Это оказалась вовсе не тряпка, а измочаленный, словно его жевали, обрывок пористой резины. А из него наполовину выдранный свисал внушительный острый штырь.

– Похоже на штуки, которые в кино показывают… Ну, когда машину преступников останавливают, – выглядывая поверх плеча Душки, пробормотал оператор Боренька и зачем-то пощупал резину.

– Нас хотела остановить милиция? Но я же с ними только что разговаривала! Нам же разрешили проехать через пропускной пункт! – снова возмутилась Душка, но оба водителя ее уже не слушали.

Наш поднялся и пошел вокруг автобуса, водитель «жигуленка» поперся за ним. Они осмотрели передние колеса, потом направились к задним и некоторое время стояли, тупо разглядывая поглотившую их соляную лужу.

– Пропускной пункт… – задумчиво повторил водитель «жигуленка». – Там пропускной пункт, потому что каких-то недавно ловили… – И он потеребил резину. Штырь оторвался окончательно и звонко стукнул об асфальт.

– Думаешь, с тех пор поперек дороги и валялось? – присаживаясь на корточки и разглядывая штырь, как опасное насекомое, возразил наш водитель. – До нас бы напоролись, не вчера ведь было…

– Может, и не поперек. Может, как раз на обочине. Менты не прибрали, кто-то колесами подцепил, потом второй, оно на середину и того… выползло… – махнул рукой водитель «жигуленка».

– Милиция обязана прибирать за собой! – со свойственной ей энергичностью объявила Душка. – Трупы же они убирают, а те ведь тихо лежат, никого не трогают – а такую гадость оставляют! Какая безответственность! Нет чтоб веничком пройтись…

– Ну… Вы им скажите… Насчет веничка… – растерянно согласился водитель «жигуленка».

Наш бросил на него недобрый взгляд над головой Душки и выразительно постучал себе согнутым пальцем в лоб. Водитель «жигуленка» умолк.

– Когда мы сможем ехать дальше? – тоном герцогини, снизошедшей до общения с кучером, вопросила Душка-Череп.

Водитель безнадежно поглядел на торчащий из ямы автобус и с тяжким вздохом сообщил:

– Когда найдем другой автобус.

– Безобразие! – с упреком бросила Душка нашему водителю и схватилась за телефон.

– Может, менты помогут? – снова предположил водитель «жигуленка». – У вас же вон… дети. – Он поглядел на нас, точно только сейчас увидел.

Точнее, только сейчас понял, что мы стоим, полукольцом окружив взрослых, а мелкие все еще трясутся, тоже мелко, и Петюнечка жмется к моей ноге, как щенок к хозяйскому тапку.

– Мы не станем ждать милости от безответственной милиции, подкладывающей штыри детям под шины! – объявила Душка с такой уверенностью, что я даже глянула на мелких – вдруг у кого-то и правда есть шины?

– Я звоню нашему спонсору! – Теперь голос Душки звучал, как если бы она собиралась брякнуть на трубу лично Господу Богу. – Он сейчас все уладит! Константин Дмитриевич? У нас тут знаете что произошло? У нас тут такое произошло! – затарахтела Душка.

Я стряхнула с себя мелких и придвинулась поближе, надеясь уловить голос спонсора в трубке. С другой стороны у самого плеча Душки-Черепа топталась Витка.

– И вы напоролись на этот самый штырь? – удалось мне уловить тихий, как комариный писк, голос спонсора в мобилке Душки. Интересно, мне кажется или и впрямь его голос звучит сдавленно, будто этот самый штырь ему в глотку загнали?

– Да, Константин Дмитриевич! Вот так всем автобусом взяли… и напоролись! – в голосе Душки слышалось даже какое-то садистское удовлетворение. Будто мы в очередь построились и один за другим на штырь насаживались. А она нас в спины толкала.

– Что нам делать, Константин Дмитриевич? Вы должны как-то нас вытащить… – Душка вдруг заметила мои и Виткины шевелящиеся уши, метнула на нас строгий взгляд и отвернулась, ревниво прикрывая трубку ладонью. Дальше до нас доносилось лишь слабое шуршание в мембране да Душкино:

– Угу… Да… Конечно… Ну а что нам остается… – Последнее звучало вовсе разочарованно.

Она отняла трубку от уха и медленно повернулась к нам – лицо как у королевы из «Ричарда III», когда той сообщают о смерти сыновей.

– Он сказал… Он сказал… Что они попали под выборочную проверку, и сейчас милиция сверяет их документы на машину с чем-то там в компьютере! Что они неизвестно когда освободятся и тогда будут думать, как нас выручить! Тоже неизвестно когда! Он сказал – ждать! – закончила она с таким ужасом в голосе, словно спонсор велел ей самоубиться, обрушив себе на голову декорации за все десять лет существования нашего театра.