Владимир Аверин: Тетрадь опасных советов

Ситников не соблюдал правил дорожного движения, наоборот, управлял мопедом бесцеремонно, на-, гло проезжая на желтый свет, рискованно подрезая автомобили. Машины резко тормозили, водители кричали ему вслед и глазели на него, как на сумасшедшего. Прохожие оборачивались, показывали на него пальцами. В боковое зеркало он видел зеленый «Ровер», который упрямо мчался за ним, тоже нарушая правила. Вадик выжал из скутера все, что мог, но «Ровер» не отставал. Тягаться мопеду с мощным джипом на трассе бессмысленно, поэтому Вадик решил подставить «Ровер». Для начала он, проскочив на красный свет, едва не столкнулся с бетономешалкой, надеясь, что в нее врежется джип. Затем заскочил на тротуар и проехал в полуметре от стационарного поста ГАИ. «Ровер» не отставал, тоже заскочил двумя правыми колесами на бордюр и задел милицейскую машину, сильно помяв у нее левые двери. Раздался свисток, а через несколько секунд послышалась милицейская сирена. Патрульный «Форд» с помятыми дверями начал преследование.

— Скутер и зеленый «Ровер», примите вправо! — приказал милиционер патрульно-постовой службы. — Я сказал к обочине, зеленый «Ровер»!

Вадик представил себе, как из милицейской рации в эфир полетели позывные, оповещающие о марке, номере джипа и количестве людей, ехавших в ней. Через несколько секунд послышалась вторая сирена — это еще одна милицейская машина помчалась за «Ровером». Вадик почти сразу заметил преследование. И немудрено: милицейские «Форды» неслись, обгоняя другие машины и выезжая на встречную полосу. Он даже не стал оборачиваться, посмотрел в боковое зеркало заднего вида. «Ровер», петляя между машинами, как очумелый несся по дороге.

Впереди мелькнул желтым светом светофор, поток машин замер. Вадик решил объехать плотное скопление автомобилей, через которое не проехать даже на бронетранспортере. Ситников повернул руль немного вправо. Скутер сильно тряхнуло, когда он взлетел на бордюр тротуара. Пешеходы бросились врассыпную. «Ровер» совершил тот же маневр и в результате снес половину стеклянного газетного киоска. Газеты взлетели в воздух, как стая испуганных чаек. Шина правого переднего колеса лопнула, протектор мгновенно стерся, оставив на асфальте резиновые лохмотья. «Ровер», высекая искры оголившимся стальным ободом, проехал еще несколько метров и замер. Почти сразу к джипу подъехали милицейские машины. Несколько патрульных милиционеров с укороченными автоматами Калашникова выскочили из «Фордов», выволокли из джипа двоих бандитов и уложили их на асфальт лицом вниз. Надели наручники, обыскали и грубо, пинками затолкали в свои автомобили.

Вадик наблюдал за ними с вершины холма. Он знал, что на скутере не уйдет от милицейских машин, зато он был способен пробраться туда, куда нет дороги для автомобилей: в парковую зону. Когда он заскочил на тротуар и услышал, как сзади приближается звук сирен, то свернул с тротуара на аллею парка, а потом, нырнув на скутере в ложбину между деревьями, взлетел на вершину холма так стремительно, что мопед чуть было не опрокинулся. Подъем был очень крутой — и пришлось наклониться вперед, чтобы не упасть с седла. А когда он наконец добрался до вершины лесистого холма и посмотрел на дорогу, то бандиты уже лежали на асфальте, а двое патрульных обыскивали их и заковывали в наручники.

В тот же день, слушая по радио криминальную хронику, Вадик узнал о том, что в Москве задержан вор-рецидивист, гражданин Латвии, который вместе со своим московским подельником искал выход на «черный» антикварный рынок столицы. При задержании преступники не подчинились требованиям представителей закона, устроив в оживленном районе настоящую гонку. Еще по радио сообщили, что в этой гонке участвовал мотоциклист, личность которого определить не удалось, так как номер его скутера был намеренно замазан грязью.

Вечером Вадик узнал от Пузыря, что тетрадь Теслы благополучно, ксерокопирована и отдана в распоряжение милиции, как улика по делу об ограблении российского дипломата. Теперь осталось расшифровать ксерокопию и перевести ее на русский язык. Кстати, по делу об ограблении дипломата Вадик, Пузырь и Семен Сечкин проходили в качестве свидетелей. Майю и учителя физкультуры, который передал ей ворованную тетрадь, тоже несколько раз вызывали для беседы, но не в Московский уголовный розыск, а в рижскую криминальную полицию.