Леонид Влодавец - Хозяин Гнилого болота

— Правильно мыслишь! — с нескрываемым ехидством прокомментировал Хозяин болота. — Смерч вытянет грунт из-под вашего круга — и вы провалитесь в тартарары! Ваш живой крест распадется, круг погаснет, колпак исчезнет, а Великая Черная книга попадет ко мне! Говорил тебе — подчинись мне по-хорошему! Вспомни, сколько дорогих, полезных и нужных вещей у тебя могло бы быть, если б ты не послушался эту старую каргу Маланью, а сделал так, как я тебе велел?! Жалко стало всех этих ничтожных людишек?! Ну и чем ты им помог?! Ничем! Только страху натерпелся да лишил себя того, что мог бы иметь совершенно бесплатно! Все равно все будет по-моему! Жалеешь?! Поздно жалеть! Впрочем, может, еще и не поздно… Моли о пощаде, глядишь, и помилую!

Вовка был почти готов это сделать. Потому что понимал: хоть и велика вероятность, что Хозяин обманет, но все-таки какой-то шанс. Малюсенький такой, но шанс. Упорство никаких шансов не оставляло. Столб-«морковка» мог рухнуть уже через несколько мгновений. К тому же от всех этих сомнений огненная линия поблекла до малинового цвета.

Но тут произошло нечто, не вписывавшееся в планы Хозяина болота.

Стенка «граммофонной трубы» сперва выпятилась внутрь, будто была сделана из резины, и через через доли секунды после этого прорвалась. Сквозь рев смерча отчетливо послышался громкий хлопок, сверкнула лиловая вспышка, а затем через пробоину ворвалась огромная, размером чуть ли не с истребитель (так Вовке показалось), черная птица. Конечно, при ближайшем рассмотрении (точнее, если уменьшить суперптичку в несколько раз!) можно было догадаться, что это не кто иная, как вороница Маланья.

Вовка об этом догадался, а вот все остальные, которые с Маланьей были незнакомы, завизжали от ужаса. Небось подумали, что это чудовище тоже помогает Хозяину.

Вообще-то Куковкин поначалу подумал, что и Маланье, несмотря на ее нынешние размеры, мало что светит. Уж больно сильно разбушевался смерч. Но он ошибся.

Огромная воронища — вороницей такое чудище звать неудобно! — отважно ринулась таранить стенки «граммофонной трубы», да так, что только ошметки полетели! Вихрь этот самый ей оказался вовсе нипочем, он начал слабеть сразу после того, как в «трубе» появилась первая дыра. К тому же все камни и грунт, что выносил смерч, стали ударяться о «трубу» и проламывать ее стенки, которые, оказывается, были уже не из черного тумана, а из чего-то похожего не то на жесть, не то на картон. Куски этого «чего-то» воронища в клочья рвала своим чудовищным клювом. Заодно доставалось и золотистой спирали. С каждым повреждением «трубы» вихрь становился все слабее и слабее, его рев тоже ослабевал и, наконец, дошел до еле слышного посвистывания, вроде как если сильно подуть в горлышко стеклянной бутылки.

— Ур-а-а! — завопил Куковкин, а заодно с ним и все остальные. Круг вновь засиял, как электросварка и даже ярче.

Впрочем, темные силы не собирались отступать без боя. Хотя вихрь и притих, но порванная во многих местах золотистая спираль стала постепенно срастаться, а дыры, пробитые Маланьей в «граммофонной трубе», — затягиваться черным туманом. Правда, Маланья продолжала долбить «трубу» и рвать спираль, но теперь повреждения восстанавливались очень быстро, а воронища заметно устала и сама изрядно побилась во время своих таранных ударов. Постепенно стал усиливаться ветер, и стало ясно, что он скоро опять задует, как раньше. Тогда столб-«морковка» вместе с Вовкой и всеми остальными рухнет в считанные минуты…

Едва Вовка успел об этом подумать, как где-то внизу, должно быть в самой тонкой части «морковки», что-то дрогнуло и послышался сперва тихий, а затем нарастающий гул. Вслед за этим края воронки, посреди которой стоял столб с ребятами, стали быстро уходить вверх…

— Мы проваливаемся! — завизжала Агата.

Мальчишки издали дружный вопль. Площадка, очерченная кругом, шаталась и трескалась, буквально уходила из-под ног. «Все! Пропали!» — успел обреченно подумать Вовка.

— Вр-решь! Не пр-ропадешь! — громогласно прокаркала Маланья и стремительно спикировала в воронку. Меньше чем за десятую долю секунды до того, как площадка разрушилась, она ухватилась своими огромными лапами за сверкающий круг и взмыла вверх!

Вовка и все остальные оказались под брюхом огромной птицы. Как ни странно, несмотря на то что она поднималась наискось, площадка с ребятами и Великой Черной книгой оставалась в горизонтальном положении и даже не качалась. А тонкий слой дерна, из которого состояла площадка, не только не рассыпался, но даже не прогибался под ними, будто лежал на твердом листе броневой стали. Круг по-прежнему ярко сиял электросварочным огнем, но, судя по всему, Маланья об него не обжигалась. Колпак тоже вел себя нормально.