Удивительно было слышать, что у матушки Хаббард, которая сама уже далеко не молода, есть еще и дедушка, который сидит где-то в саду.
— А можно с ним поговорить? — спросил Роджер. — Он, наверное, очень интересный человек и, должно быть, помнит много удивительных историй.
— Как он сам говорит, ему уже за сотню лет перевалило, — сказала матушка Хаббард. — Сейчас он задремал. Знаете что, приходите как-нибудь в другой раз. Он расскажет вам о Ринг о'Беллз много интересного. Куда больше, чем эта женщина в Ринг о'Беллз-холле. Она о таком не читала и даже не слышала, можете мне поверить!
Ребятам это предложение показалось довольно заманчивым.
— Мы обязательно придем! — заверил Роджер. — И большое спасибо за косточки для наших собак.
Глава IV МЕСТНАЯ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЬ
Выйдя из странного домика матушки Хаббард, ребята заглянули в сад через высокую стену — не видно ли там старого деда. И действительно, в большом кресле крепко спал щуплый старичок, обложенный подушками. В его сухой морщинистой руке была зажата длинная глиняная трубка. Небольшой венчик реденьких седых волос обрамлял его голову. Без них она была бы совершенно лысой и гладкой. Его нос представлял собой крупную картофелину, но зато брови выглядели вполне солидно — густые и белые как снег, они почти полностью скрывали его закрытые глаза.
— Вид у него был бы очень суровый, если бы не нос, — понизив голос, сказала Диана. — Вы только посмотрите на его рот, на выпяченную нижнюю губу, на этот подбородок со странной клочковатой бородкой. Как вы думаете, ему и правда больше ста лет?
— На вид можно дать и двести, — сказал Снабби. — Эй, Чудик, куда ты лезешь, болван? Учти, дедушка терпеть не может всякие глупые выходки таких непутевых барбосов, как ты. Ди, подержи Чубика. Похоже, он решил сигануть через стену.
— Обязательно нужно зайти потолковать с ним, — сказал Роджер. — Сто лет — это вам не пустяк! Чего только он не помнит, наверное! Это же живая история!
Продолжив свой путь, они вскоре подошли к Ринг о'Беллз-холлу — внушительных размеров несколько мрачноватому зданию, выстроенному из массивных серовато-белесых каменных глыб. Казалось, что оно даже при бомбежке не шелохнется.
Две его башни — одна квадратная, а другая круглая — показались ребятам особенно примечательными. Выложенная каменными плитами дорожка вела к массивной парадной двери, усыпанной железными шляпками гвоздей, и она была открыта.
Дети вместе с собаками хотели зайти внутрь, но их остановил бесстрастный женский голос:
— С собаками вход воспрещен. Привяжите их в саду.
— Но они же будут лаять как сумасшедшие, — запротестовал Снабби.
— Тогда и вы оставайтесь с ними, — раздался тот же голос.
Сначала ребята не могли разглядеть, кто это говорит, потому что в большом вестибюле было темно — свет проникал только через узкое оконце в дальнем конце и через парадную дверь. Когда глаза привыкли к темноте, они увидели, что у боковой стены располагается стол и за ним сидит женщина, склонившаяся над вязаньем. На ней было строгое черное платье. Волосы с проседью, гладко зачесанные назад и собранные в пучок на затылке, открывали бледное худое лицо. Фигура ее казалась довольно бесформенной, а кисти рук были большими и костлявыми. Они быстро шевелились, постукивая спицами.
Ребятам ее лицо не слишком понравилось. Хотя рот был растянут в притворной улыбке, маленькие черные глаза смотрели неприветливо и настороженно. Сколько ей могло быть лет, на вид определить было трудно.
— Мы хотели осмотреть дом, — проговорила Диана. — Это разрешается?
— Да, но только не с собаками, — ответила женщина. — Я уже сказала вам, что с собаками вход запрещен. В доме много ценной старинной мебели и украшений, и животные сюда не допускаются. Они могут что-нибудь испортить.
— Пожалуй, это правильно, — сказал Роджер и вывел спаниелей за дверь.
Собаки были совсем не против, потому что им не понравился этот большой холодный дом и маленькая неприветливая женщина. Роджер привязал их к столбу, положил рядом косточки, подаренные матушкой Хаббард, и ушел, надеясь, что собаки не поднимут лай.
Ребята уплатили за вход и отдельно за осмотр потайного хода. Женщина отложила свое вязанье, намотала шерсть на клубок, после чего записала полученную сумму в большую приходную книгу, лежавшую перед ней на столе. Потом женщина встала и повела детей на экскурсию. Дом показался им каким-то мертвым и заброшенным. Даже в это чудесное теплое майское утро в нем царил пронзительный холод. Диана, которая была далеко не в восторге от увиденного, поежилась.
Читать дальше