Александр Семёнов - Ябеда-Корябеда, её проделки и каверзы

— От кого? — насторожилась Тонечка.

— От старых штиблет… [23] Существовал у нас такой немудрёный розыгрыш. К тебе подходили и говорили: «ТЕБЕ ПРИВЕТ». Ты, понятное дело, интересовался: «От кого?» Тебе отвечали: «ОТ СТАРЫХ ШТИБЛЕТ». Жив этот розыгрыш и поныне. — сказала та условленную фразу и оттянула бутафорский нос на резинке.

За ним предстало довольное лицо Жадины-Говядины. Он подмигнул Тонечке и сунул ей в руки конверт.

Возбуждённой вернулась Тонечка к Мурзилке.

— Если ты сомневаешься, что кража кораллов — дело рук Когтя, взгляни на эту фотографию. На ней ваш Костя Когтев.

Мурзилка, нахмурившись, взял фотографию, усмехнулся:

— М-да, хм… Эта фотография снимает все подозрения с Кости. Она поддельная.

38. Почему он так решил?

Да, натворила дел верёвка-перевёртыш.

Прошло целых три дня, пока ребята в классе понемногу заговорили нормально. Первое время, правда, осторожно, с опаской. После каждого слова останавливались, прислушивались. Вздрагивали, если случалось сказать что-нибудь вроде «ага», «тут», «или», — пойди разберись, правильно это сказано или задом наперёд. Но постепенно школьники освоились. Костя Когтев — так тот вообще не побоялся сказать даже: «Тит еле летит».

А вечером, у себя дома на Перевыколпаковской, Мурзилка открыл совещание.

Пришли Сидоров и Семёркин. Тонечка, всё звено Дедкина, другие ребята.

Прибыл и сам Мышкин — вот уже два дня, как он появился в классе. Первым выступил Дедкин:

— Если наше звено дружно возьмётся, то мы вытянем Репкина из двоек. Хуже другое. Его считают первым силачом в классе, и поэтому он смог некоторых ребят в классе склонить на свою сторону. Но ещё больший вред нанесла новая староста.

И он рассказал о том, что происходило в четвёртом «А».

Проводить занятия в классе стало просто трудно. Часть ребят без умолку болтала — ими руководила Барабан.

Другая часть, которой верховодил Репкин, на уроках бездельничала.

Из-за болтовни лазутчицы четвёртый «А» не участвовал в сборе металлолома. Вместо этого Барабан провела беседу: «Сбор металлолома различного необходим для счастья личного».

Вместо участия в школьной спортивной олимпиаде класс заслушал лекцию под названием «Огромное значение спорта для школьников любого сорта».

Не сдал отряд и макулатуру. Он был занят, слушал доклад лазутчицы на тему: «Собирая макулатуру — укрепляешь мускулатуру».

— Я знаю, что нужно делать, — поднялся Мышкин. — Чтобы те, кто попал под влияние Репкина, стали опять учиться, с уважением Относиться к знаниям, нужно его при всех победить. Показать, что самый сильней не тот, кто охраняет своё здоровье от знаний. Я вызову его на соревнование-поединок.

— А я то же самое сделаю с Барабаном, — встал Мурзилка. — При всём классе вызову её на спор. Чтобы все увидели, что её разговоры — пустая болтовня.

…О том, что произошло на совещании, Тонечка тут же известила Ябеду-Корябеду. Чуть позже обо всём узнали Барабан и Солёный.

— Пусть приходит. Я ему покажу, — зло усмехнулась Барабан. — Он у меня надолго запомнит этот день!

Солёный же на сообщение Тонечки реагировал гораздо решительнее. Он разрубил воздух ладонью.

— Не пойду! — твёрдо заявил лазутчик. — Этот Мышкин меня под орех разделает! [24] Слова лазутчика даются в переводе с немецкого.

У него были причины отказаться от встречи. Солёный как-то краем уха слышал часть разговора. Ребята, говоря о силе Мышкина, вспоминали случай:

— Бабкина била-била — не разбила. Ну ладно, она девчонка. Но и Дедкин бил-бил — не разбил. А Мышкин бежал мимо, махнул — и готов.

— Разбил?

— Разбил! Он же дзюдо занимается!..

— Нет! — повторил Солёный. — Не пойду! Что я, с приветом, что ли?

— Мы тут посовещались с Ябедой-Корябедой, — доверительно сказала Тонечка. — Можешь не волноваться. Поединок, я думаю, не состоится…

По утрам лужи уже затягивало тонким льдом. Он хрустел под ногами, как леденцы. Правда, я не слыхал, чтобы какой-нибудь недотёпа разгуливал по леденцам. Если они и хрустят, то, уж, конечно, под зубами.