Александр Семёнов - Ябеда-Корябеда, её проделки и каверзы

…Едва Мурзилка возвратился домой, как зазвонил телефон.

— Ты дома? — голос Тонечки в трубке дрогнул. — Ф-фу… значит, всё обошлось. Представляешь, что придумали эти отвратительные лазутчики? Они перевесили номера квартир, и ты вместо больной мамочки угодил к ним.

— Ах, вот в чём дело! А я уж не знал, что и подумать. Получалась вообще какая-то чепуха: будто ты заодно с Ябедой-Корябедой! — И Мурзилка от души засмеялся.

Весело расхохоталась в ответ Тонечка.

Смех девочки звучал как маленький колокольчик. И Мурзилке сразу стало легко и спокойно…

Странная, казалось, кличка была у агента Солёного.

Но прозвали его так не случайно.

Садясь обедать, лазутчик сначала всё крепко-крепко солил: первое, второе и компот. Он любил всё солёное: огурцы, селёдку, квашеную капусту. Один из его друзей рассказывал, что Солёный как-то съел с ним пуд соли. А солёное мороженое — дело рук агента!

Во двор дома на Ненаглядной улице привезли доски. Их аккуратно сложили в стороне на траве, чтобы они не мешали жильцам.

Не прошло и часа, а Солёный уже связался по рации с Ябедой-Корябедой:

— Алло! Эта… докладываю обстановку. На дворе — трава, на траве — твора… то есть двора… то есть трава… — вконец запутавшись, агент умолк.

Солёный был любимчиком Ябеды-Корябеды. Она многое ему прощала и даже бывала с ним добра.

— Спокойно, Солёный, не торопись, — сказала добрая злая волшебница. — Значит, что на дворе?

— Эта… как её… трава!

— Прекрасно. А что на тваре? То есть на дрове? Ну, ты понимаешь на чём…

— А на том, что я понимаю, — дрова, — отчеканил Солёный, — то есть доски.

— Та-а-а-к! Значит, Мурзилка решил начать строить детскую площадку. Есть какой-нибудь план?

— Эта… ну… Можно их посолить, — предложил лазутчик.

— Мурзилка упёк в школу уже троих моих людей, — раздражённо возразила злая волшебница. — А мне предлагают солить доски! Мурзилке нужно насолить! Но тонко и коварно.

И Ябеда-Корябеда изложила свой план. Доски нужно поджечь. И тогда ребятня вместо качелей-каруселей получит кучу головешек.

— А потом их можно и посолить, — добавила злая волшебница и затряслась от смеха. — Можно ещё поперчить и посыпать укропом, а, Солёный? С Мурзилки же, — посерьёзнела Ябеда-Корябеда, — глаз не спускать. Пусть за ним следит… ну хотя бы Барабан. Я думаю, она справится.

…В глубокой задумчивости шёл Мурзилка по Вермишелевой улице. Что-то затеяла Ябеда-Корябеда? Что ещё натворят её помощнички?

Когда уж тут работать над детской площадкой! Все силы уходили на то, чтобы разоблачать лазутчиков, срывать их коварные планы. Урывками, в транспорте, придумал-таки Мурзилка качели.

Двое садились на противоположные края доски и раскачивались. Вращение оси через систему шестерёнок передавалось на колёса. И «качелевоз» — так называл Мурзилка своё изобретение — двигался по рельсам вокруг площадки. Качелевоз мог везти три вагончика, в которых располагалась малышня.

«Доски уже завезены, можно бы приступать к работе. Да разве с этой Ябедой-Корябедой сделаешь площадку! — досадовал Мурзилка. — Навряд ли это затишье надолго…»

Мурзилка миновал кинотеатр, вышел на Дошкольный проспект. Отсюда уже недалеко и до дома.

И здесь его внимание привлёк высокого роста молодой человек с пышными усами.

Он покупал спички в табачном ларьке.

Казалось бы, обычная уличная сценка, которая не заслуживает внимания. Но Мурзилка замедлил шаг, потом решительно подошёл к молодому человеку:

— М-да. Маскировка неплохая, в фантазии вам не откажешь. Долго тренировались на ходулях-то ходить?

«Эх! Ответила бы я ему! — подумала специалист по болтливости Барабан (а это была она). — Но сейчас нужно удирать».

18. Почему Мурзилке показался подозрительным «молодой человек»?

Барабан спрыгнула с ходулей. Брюки тут же стали длинны. Путаясь в штанинах и теряя усы, лазутчица бросилась к автобусной остановке.

Да, повезло лазутчице. На остановке как раз стоял автобус.

Едва Барабан влетела в двери — они закрылись, автобус забурчал и отъехал.

Вот так. Лишь на мгновение замешкался Мурзилка, а лазутчица была уже далеко.

И тут подошёл ещё один двадцатый автобус! Мурзилка вскочил в него: ну, теперь Барабан не уйдёт…