Александр Белогоров - Особняк у Мертвого пруда

— А что ж он, и раньше выбирался? — спросил Алеша, изо всех сил пытаясь представить, что могло происходить такого, что деревенский дурачок мог описать подобным образом.

— Раньше ему старик не давал выбраться, — пояснил Федя. — А теперь не знаю, разве только ты заместо старика.

— Это как же я вместо старика? — Алеша был окончательно сбит с толку.

— Действительно, тяжко, — согласился Федя. — Тебе бы со своим братцем справиться!

— Чего это мне с ним справляться? Мы что, враги?! — возмутился было Алеша, но, вспомнив ночные происшествия, осекся. Он вдруг живо представил себе ситуацию, когда такое становилось вполне возможным.

— Интересно, кто из вас в живых останется? — задумчиво протянул Федя.

— Как кто в живых? — Раздражение накипало. Крайне неприятные намеки собеседника выводили мальчика из себя. — Мы пока что помирать не собираемся!

— Конечно, не собираетесь. А что ж поделать! — развел руками Федя. И, немного подумав, добавил: — Я бы хотел, чтоб ты победил. Будешь вместо старика.

Алеша стоял молча и тяжело дышал. Ему хотелось после таких слов наорать на дурачка, даже ударить его, и он с трудом смог удержаться от этого. Но в глубине души мальчик чувствовал, что в услышанных мрачных пророчествах может скрываться большая доля правды. То ли Федя понял его состояние, то ли ему просто надоело молчание, но только он довольно быстрым, деловым шагом пошел куда-то, не забывая при этом часто и печально вздыхать.

Алеша возвратился домой мрачным и расстроенным. Он был уверен, что Федя на самом деле видел и слышал очень многое. Вот только не может ясно рассказать о том, что знает. Хотя будь он нормален, то, вероятно, счел бы все это глупыми фантазиями или же просто постеснялся рассказывать о загадочных событиях, боясь показаться смешным. Так что можно сказать спасибо, что удалось получить хотя бы эту информацию. Теперь нужно было лишь суметь все правильно понять, а тогда уж решить, что делать.

Все крутилось вокруг дат, совмещавших в себе столько рождений и смертей. Казалось бы, событий более чем хватало, но Алешу не покидало ощущение, что он видел это число где-то еще, причем совсем недавно и в столь же неприятном контексте. В задумчивости он пошел на чердак, и взгляд его упал на газеты, которые он совсем недавно перебирал. Тогда он обращал внимание исключительно на годы. Алеша быстро пересмотрел отложенные прежним владельцем дома номера. Конечно, не во всех случаях указывалась дата несчастья, произошедшего на Мертвом пруду, но, судя по выпускам газет, все крутилось вокруг того числа, которое искал Алеша. Там же, где дата указывалась, она была очень близка к роковым цифрам. Основную же жатву смерти проклятый водоем собирал как раз в день рождения и в день смерти братьев, когда-то проживавших рядом с ним.

Первой мыслью мальчика было немедленно поделиться своим открытием. Но потом он все же решил не делать этого. Мама только разволнуется. Папа пожмет плечами и скажет что-нибудь о странных совпадениях. А Сережка… Его реакцию Алеша, сколько ни пытался, предсказать был не в силах. Но в нем почему-то с каждой минутой крепло недоверие к брату. Конечно, тут действовали его ночные прогулки, рассказы Феди. Но и в повседневном поведении брата что-то настораживало.

Тем не менее Алеша совсем уже было решился поговорить с ним начистоту, но передумал, увидев, как тот самозабвенно плещется в пруду. На мгновение ему даже показалось, что Сережка стал чем-то походить на какое-нибудь водное животное, вроде тюленя, которому легко в воде и тяжко на суше. Конечно, он быстро отогнал эту шальную мысль, но неприятный осадок остался.

После находки дневников и их прочтения между братьями как будто пролегла какая-то тень из прошлого. Если раньше на чудачества друг друга они смотрели сквозь пальцы, то теперь стали относиться к этому гораздо серьезнее. Время от времени, особенно ближе к ночи, то один, то другой ловил на себе подозрительный взгляд брата. Любопытно, что дневники после этого они практически не обсуждали, но при этом каждый упрямо оставался при своем мнении. Если бы они сейчас сами надумали делать дневниковые записи, то, скорее всего, те очень бы походили на записи многолетней давности.

На чердаке была сделана и еще одна неприятная находка. Неподалеку от дневников лежал старый нож, лезвие которого было покрыто бурыми пятнами. Алеша сразу же решил, что это кровь.

— Наверное, ржавчина обычная, — возразил Сережа. — Если бы это была кровь, то зачем ее здесь оставлять! Смыли бы давно!