Кэролайн Кин - Тайна, которую хранило море

Кэп и Сильвио обменялись многозначительными взглядами.

— Я полагаю, Винсент, нам лучше признаться этим сухопутным крысам в нашем ужасном преступлении, — сказал наконец Кэп. Скрестив руки на груди, он с усмешкой посмотрел на Нэнси и Джорджи.

— Тут нет ничего смешного, — вспылила Нэнси. Похоже, что Кэп и Сильвио не знают, какой переполох они вызвали.

Винсент Сильвио метнул на Нэнси и Джорджи подозрительный взгляд.

— Вас что, Патриция Ньюкомб уполномочила на такие действия? — спросил он, гневно качая головой. — Опять она взялась за свое — она снова пытается украсть мой проект!

— Успокойся, Винсент, я не думаю, что тут замешана Патриция, — сказал Кэп, умиротворяюще подняв руку. И, обернувшись к Нэнси и Джорджи, прибавил: — Правда, вас это нисколько не касается, но, если хотите, могу вам сообщить, почему мы так интересуемся кораблем «Аркадия Куин». Я попросил Винсента сделать для меня проект судна, на котором я мог бы жить, и я хочу, чтобы оно было похоже на «Куин».

— Только и всего? — с сомнением поглядела Джорджи на обоих мужчин. — Но тогда почему вы делаете это украдкой? — спросила она.

— Патриция Ньюкомб уже похитила достаточно моих проектов! — прошипел Сильвио, и щеки его покрылись от ярости красными пятнами, — А уж если бы про этот узнала, она нашла бы способ выкрасть и его.

Судя по всему, единственным человеком, считавшим, что миссис Ньюкомб крадет у Винсента Сильвио его проекты, был сам Сильвио. Однако Нэнси не была уверена в том, что у этой истории нет иной подоплеки. Сильвио и Кэп вполне могли знать о сокровище с «Генриетты Ли». Доска-то была сброшена с маяка в самом начале матросской песни о «Генриетте Ли», словно кому-то не хотелось, чтобы по тексту песни кто-нибудь догадался, где нужно искать половинки карты. Доску мог сбросить Сильвио. И почему Кэп с такой неохотой дал ей книгу песен…

Нэнси задала обоим мужчинам еще несколько вопросов, но никто из них как будто не принимал всерьез легенду о сокровище. Извинившись за беспокойство, девушки вышли.

— Ну ладно, по крайней мере, нам теперь известно, почему эти двое действуют так скрытно, — сказала Нэнси. — Однако все это отнюдь не вдохновляет. Мы здесь уж целых три дня, а еще не знаем, кто разоряет здешние экспозиции.

После утренних занятий Нэнси пришла в главный зал библиотеки поискать что-нибудь о Джеке Бенбоу, первом помощнике капитана «Генриетты Ли». Поставив свою сумку на один из трех длинных столов в центре зала, она поспешила к ящикам каталога, стоявшим у стены.

Достав из заднего кармана джинсов фотокопию, которую она и Джорджи нашли накануне вечером возле канатного завода, Нэнси вытащила ящик на букву «Б».

— Бенбоу, — повторяла она, перебирая карточки. — Ага, вот он — Джек Бенбоу. Судя по аннотации, он написал нечто вроде дневника.

Затем Нэнси посмотрела аннотации других книг, названия которых были на фотокопии обведены кружками. Это были две брошюры, посвященные истории «Генриетты Ли», которые ей показывала Клэр, — их, ясное дело, в библиотеке быть не могло. Записав библиотечный шифр дневника, Нэнси подала его библиотекарше и попросила найти эту книгу.

Через несколько минут Нэнси сидела за одним из длинных столов и просматривала фотокопию дневника Джека Бенбоу.

— Ага, вот оно что! — с волнением шептала Нэнси, читая первые страницы. Это был тот самый дневник, который она видела в сумке Дика Райена на борту «Морехода»! Нэнси помнила, что у Дика был оригинал в кожаном переплете. Неужели библиотека сделала фотокопию, чтобы было больше экземпляров? Однако карточки с указанием другого экземпляра Нэнси не видела. И мысленно отметила, что перед уходом надо об этом спросить библиотекаршу.

Теперь, когда она могла спокойно почитать записи, она поняла, что дневник отражает повседневную жизнь на борту «Генриетты Ли». Полистав последние записи, она обнаружила, что они сделаны в ноябре 1843 года.

«В том сорок третьем злосчастном году ждала меня милая Мэри домой…» — вспомнила Нэнси первые строчки песни о крушении «Генриетты Ли». Видимо, дневник относился к последнему, роковому, плаванию. Нэнси снова внимательно прочитала записи, относящиеся к началу плавания. Заметки первого помощника подтверждали то, что рассказала Клэр о капитане «Генриетты Ли», Декатуре Престоне, поистине достойном человеке, любимце всей команды. Последняя запись была сделана во время шторма; но там не упоминалось ни об опасности, грозившей кораблю, ни о сокровище.