Дерек Ленди - Скелетжер Ловкач. Игра с огнем

— По-моему, тоже.

— Вот я смотрю: прекрасная ночь, потрясающая луна, а если опустить стекло, наверное, будет слышно море. Так спокойно и хорошо. Не понимаю, зачем портить красоту.

Скелетжер ответил не сразу.

— На некоторых людей умиротворяюще действуют крики и вопли. Они бывают довольны только посреди горящего города. Наша работа — вставать на пути у таких людей и сильно бить ногой в лицо.

Танита кивнула:

— Вот это мне особенно нравится.

— Я так и думал.

Валькирия снова взглянула на мобильник. Без десяти минут полночь.

Где же эти проклятые зомби?

Она вышла на балкончик, подставила лицо свежему ветру. Внизу лежала темная лужайка для гольфа, дальше — дюны, пляж, море. Валькирия прислушалась, плеск волн заглушали смех и музыка из-за стеклянных дверей за ее спиной.

Там, в зале, слишком жарко и тесно. Первая радость встречи с любимыми родичами уже утихла, люди толпятся возле баров, проливают друг на друга напитки и танцуют, на редкость плохо и неумело, пока двое музыкантов на сцене уродуют старые добрые песни.

Валькирия положила руки на перила и сделала глубокий вдох, от души жалея, что не отправила вместо себя отражение.

На темной лужайке для гольфа что-то шевельнулось.

Валькирия заморгала. На миг ей показалось, что кто-то перебегает, пригнувшись, от одного чернильно-черного участка до другого. Да нет, никого там нету. Еще рано. Воображение подводит. Изнемогший от скуки мозг жаждет хоть немного оживить обстановку. Спасибо ему, конечно…

Валькирия тихонько вздохнула и вернулась к веселящейся родне. Посреди танцпола солидный немолодой человек лихо бросал туда-сюда свою жену. Он кружился, изгибался и явно радовался жизни, а жена его тем временем умирала от страха. Наконец она вырвалась, шлепнула мужа по руке и хотела гордо отойти, ее повело в сторону, она налетела на кого-то из танцующих, а дальше под общий визг начался эффект домино.

По крайней мере, можно похихикать.

Музыканты объявили в микрофон, который свистел, гудел и совершенно искажал звуки, что настало время медленных танцев. Оркестр состоял из двух парней в черных брюках и синих пиджаках с блестками. Один играл на саксофоне, причем не слишком хорошо, а другой, в темных очках, пел и аккомпанировал себе на клавишных — и то, и другое весьма средненько. То есть пел и играл он средненько, а темные очки носил не хуже всякого другого. Гостей это не волновало. Все уже перепились и готовы были танцевать, хотя бы приблизительно узнав мелодию.

Валькирия увидела своего отца — он разговаривал с Фергусом и еще каким-то человеком.

Мама сидела за столиком и делала вид, что дремлет. Берил стояла в сторонке и оглядывалась, похожая на удивленную цаплю. Вот она высмотрела кого-то, с кем еще не успела посплетничать, и ринулась в атаку.

Кэрол сидела за другим столиком, вид у нее был зловеще-скучающий. Кристал танцевала с каким-то дальним родственником, которого явно снаряжала на вечер мамочка. Только ей мог понравиться такой свитер.

Пора отсюда уходить.

Валькирия спустилась по лестнице, прошла мимо комнаты, где хранились призы и кубки, мимо списка чемпионов на стене и, уже подойдя к выходу, увидела, что снаружи кто-то стоит. Двери были стеклянные, ручки — из нержавеющей стали. Автостоянка, по идее, должна освещаться, но сейчас там было темно. Наверное, короткое замыкание.

Человек неподвижно застыл у самой двери. Видно только силуэт, лица не разобрать. В полосе света оказались ноги. Брюки и ботинки заляпаны грязью до невозможности.

Валькирия замедлила шаги. Она чувствовала на себе его взгляд. Чем ближе, тем лучше удавалось его рассмотреть. Кажется, рядом с ним были и другие, только держались в тени.

Валькирия остановилась, глядя на незнакомца сквозь стекло.

Он подергал ручку, дверь не поддалась. Ночью она открывалась изнутри, при помощи специальной кнопки. Если хочешь войти, нужно вызвать по домофону кого-нибудь из служащих, чтобы тот спустился и отворил. Почему же этот тип не позвонит?

Он снова стал дергать дверь. Терпеливо, без суеты. Показал жестом, что, мол, хочет войти. Валькирия не двинулась с места. Тогда он постучал. Девочка посмотрела на его руку — грязная.

Он постучал еще раз.

Нет, рука не просто грязная — обгорелая!

Санненфельд прижал обожженное лицо к стеклянной двери и улыбнулся.

Валькирия услышала, как где-то на первом этаже разбилось окно. Она повернулась и кинулась бежать вверх по лестнице, прыгая через три ступеньки. В зале для приемов ее встретили шум, болтовня и музыка. Она огляделась — чем бы припереть дверь? Ничего подходящего не было. Если даже забаррикадировать, надолго ли этого хватит? И как она объяснит? Что скажет родителям?