Ольга Игомонова - Вирус самоубийства

— Конечно, доченька! Конечно, фиолетовый, умница ты моя!

С тех пор листок с разноцветными квадратами Марина больше в офисе никогда не видела, а Антонина так и не призналась ей, что она нарочно подсунула матери усеченный до неприличия тест Люшера.

Так квартира Вероники стала фиолетовой, а ее саму поместили на детоксикацию в наркологическую клинику и закодировали от алкогольной зависимости. Расчет Антона оказался верным: мать протянула недолго…

Вспомнив эти трагические события, она глубоко вздохнула. На самом деле ей совсем не хотелось избавляться от матери, и она не желала ей гибели. Несмотря на то, что Вероника вынудила ее к решительным действиям, Антонина все-таки предоставила ей выбор: жизнь или смерть. Она отправила мать в наркологическую клинику в надежде на то, что та сумеет завязать со спиртным, и тогда вирус самоубийства уже не сработает. Оплачивая лечение Вероники от алкогольной зависимости, она давала ей последний шанс начать новую жизнь, хотя и знала, что из этого, скорее всего, ничего не выйдет. Если бы мать не сорвалась и не запила снова, то фиолетовый интерьер не принес бы ей большого вреда. Но Вероника сама сделала свой выбор. Антонина знала, что ее совесть может быть чиста, но почему-то трагическая гибель этой несчастной женщины не принесла дизайнеру ни радости, ни облегчения.

После смерти Вероники возникла новая проблема — слабая, безвольная, никчемная Тонюсенька. Она буквально парализовала всю профессиональную деятельность Антона. Тонюсенька никак не могла оправиться от трагической гибели матери, у нее пропал аппетит, она перестала следить за собой и выходить из дома… Ну кто мог предположить, что тихая Тонюсенька будет так горевать! С этим нужно было срочно что-то делать, и Антону пришлось вмешаться. Это Антон убрала из квартиры позитивные темно-красные бархатные шторы и веселые подушки, сделанные из такой же красной ткани, а заодно удалила и все другие яркие пятна в интерьере. Благодаря стараниям Антона на окнах появились безликие черные портьеры, намертво блокирующие солнечный свет, а на диванных подушках — тоскливые чехлы, больше подходящие для крематория. Тонюсенька не посмела этому возразить, к тому же мрачная обстановка в траурных тонах больше соответствовала ее печальному настроению. Гнетущая атмосфера тесной квартирки быстро довела Тонюсеньку до кризиса — неудивительно, что она решила прыгнуть с моста в Волгу!

Теперь все встало на свои места. Она, выдающийся дизайнер Антон Треф, добилась своего! Она сумела обуздать вирус самоубийства, научилась использовать его в собственных интересах и даже избавилась с его помощью он своего второго эго — слабачки Тонюсеньки, которая постоянно портила ей жизнь. Она сама, своими собственными руками совершила цепь злодеяний, а зловещий алгоритм в виде радуги оказался простым совпадением. Она, Антон Треф, сумела вырваться из роковой цепочки трагических событий и стать повелителем своей жизни и судеб других людей. Но почему же сейчас, когда все трудности уже позади, она не чувствует себя победителем и до сих пор горюет по несчастной Тонюсеньке, которой так и не суждено было вырасти и повзрослеть?

Она сидела в кресле самолета, зажмурив глаза, и от грустных воспоминаний о событиях последних месяцев по ее щекам текли слезы. Но когда бортпроводница жизнерадостным голосом попросила пассажиров занять свои места и пристегнуть ремни, Антон моментально оживилась, словно очнулась от летаргического сна. Она вдруг вспомнила картину Питера Брейгеля Старшего, написанную более пяти веков назад — ее репродукцию она не раз видела в альбомах по искусству. Картина эта называется «Нидерландские пословицы», а по-английски ее иногда называют также «Мир вверх тормашками». Во время учебы в Лондоне Антонина рассмотрела ее очень внимательно. Одна из пословиц, которые так талантливо изобразил художник, в переводе на русский язык звучала примерно так: «Что пользы плакать над убежавшим молоком…» Сейчас, на пути в Голландию, эта старинная фламандская мудрость показалась ей особенно актуальной.

Тем временем воздушный лайнер уверенно шел на снижение. Она выглянула в иллюминатор. Через полчаса самолет приземлится в Схипхоле — главном аэропорту Амстердама, и ей нужно правильно настроиться и собраться с силами, чтобы все прошло, как надо. Уже через полчаса в аэропорту Амстердама ей предстоит встреча с Игорем Борисовичем — называть Левицкого просто Игорем она уже не могла.