Сергей Волгин: Лейтенант милиции Вязов. Книга вторая

Костя тоже встал. Ростом он был в два раза ниже Алексея, и все же он вскинул голову и сказал:

— Я имею право сам выбирать.

Алексей помолчал. В темноте он казался особенно огромным и страшным, и у Кости в тревоге сжалось сердце. Он почувствовал себя одиноким и беззащитным. Кто ему здесь поможет? Ни Михаил, ни Вера не знают, где он находится. Из-за соседнего дома выглянул край луны, и двор словно покрылся инеем, под дугами виноградника волнами закачались черные, как смолистый дым, тени. Темное небо походило на дно реки, которое Костя видел, когда открывал в воде глаза. Вокруг была жуткая тишина. Алексей заговорил так глухо и хрипло, что Костя вздрогнул.

— Тебе нравится жить у лейтенанта? Продался? Так я и думал: ты — собачьей породы, щенок. Ты уже привык лизать руки хозяина… Тебя следует придавить, как блоху…

Алексей скрипнул зубами и прислушался. Крюк вполголоса, с трудом выговаривая слова, инстуктировал Виктора и Махмуда:

— Смотрите в оба… Через час я приду сам… Не вздумайте лягавить. Алешка достанет из-под земли!..

Виктор и Махмуд вышли из дома и направились к калитке. Алексей сплюнул. Проходя мимо Кости, Махмуд нагнулся, чтобы зашнуровать туфлю, и прошептал:

— Держись, Костя, я скоро вернусь.

Ничего не понимая, Костя удивленно смотрел в спину уходившего Махмуда. Пареньки скрылись за калиткой.

Еще в начале гулянки, увидев сына хозяина, Махмуд понял, что пришел конец раздольной жизни шайки. Он узнал Садыка.

Разговор за столом шел вяло, один Долговязый пытался рассказывать анекдоты. Его товарищ с ожесточением налегал на плов, будто сутки не ел. Потом начали играть в карты. Крюк часто выходил во двор, он кого-то ждал. Возвращался злой, бледный.

Махмуд водку не пил, выливал под стол, а Виктор старался напропалую. Веснушчатое лицо его раскраснелось.

Изредка в комнату заходил Садык, приносил фрукты или чай. Долговязый приставал к нему, вызывал на соревнование, наливал водки. Садык не отказывался, выпивал водку залпом к немалому удовольствию Долговязого. Садык таким образом угощался уже несколько раз, и Махмуд дивился тому, как крепко держится на ногах работник милиции, не качается, только посмеивается и шутит:

— Давай, гуляй! Надо бочку вина тащить.

Старинов тоже не хмелел, хотя пил много. В карты он играл рассеянно, часто напоминал Крюку о каком-то проигрыше. Крюк со злостью бросал карты на стол.

— Сказал — сегодня сделаю.

Махмуд наблюдал за дружками, и мучительно придумывал повод, чтобы уйти отсюда. И когда Старинов, позвав Костю, вышел во двор, а Крюк предложил ему и Виктору пойти узнать — возвратился ли домой Вязов, он чуть не подскочил на стуле от радости. Виктор встал из-за стола, покачиваясь; и взъерошив пятерней волосы, выпучив глаза, заорал:

— Я с ним расправлюсь! Отца выжил. Мне житья не дает, шпионит, поучает. Какое ему дело до меня? Я сам знаю, что мне делать. Ясно?

— Ясно, — сказал Крюк и махнул рукой. — Идите, Разрешаю расправиться.

— Благодарю, — с трудом проговорил Виктор и решительно направился к двери.

Во втором дворе ребят остановил Садык.

— Далеко шагаем? — спросил он. — Плов не понравился или водки мало?

— Друг! — Виктор подошел к Садыку, обнял его и вдруг всхлипнул. — Эх, друг! Плов хороший. Водки — залейся. Душа у меня горит, понимаешь? Обидно…

— Пойдем, Виктор, — потянул его за рукав Махмуд и сказал Садыку:- Мы скоро вернемся.

Садык внимательно посмотрел на паренька, ничего не сказал и вернулся на суфу, где сидел старик.

Алексей стоял неподвижно. Огонек его папиросы то вспыхивал, то потухал, и слабый свет освещал только крепко сжатые бледные губы. В доме что-то бормотал Долговязый, опьяневший окончательно. Костя сел на бревно и опустил голову на руки. Мысль: «Что же делать?»- сверлила мозг до головной боли. Хотя он выпил совсем немного, его поташнивало. Ему было ясно: Алексея упускать нельзя, он может напасть на Михаила Анисимовича и еще что-либо натворить. «Как же сообщить, что брат здесь, через кого передать?»

Алексей подошел к калитке и приоткрыл ее. Кости приподнялся. В соседнем дворе на суфе мирно беседовали старик-хозяин и его сын. Перед ними стоял чайник и две пиалы. Алексей быстро закрыл калитку и подошел к Косте.

— Ты сиди, — сказал он. — Я пойду, прогуляюсь.

— И я с тобой! — вскочил Костя.

— Это еще зачем?

— Боюсь с ним… Крюк дерется…

— Дерется? — Алексей посмотрел на домик. — Скажи, что я ему голову оторву и в арык заброшу»